Роза Николаевна
Здравствуйте, Роза Николаева! Я бы сказала, мир не столько сходит с ума, сколько нам это безумие навязывают.
К поп-певице, выступающей под именем "Мадонна", мы еще вернемся. Разберемся мы и в смыслах, значениях публично демонстрируемой наготы, постараемся понять, в чем причины "беспричинных" кровавых убийств. Поговорим о культуре, новостях, премиях. Непременно. Но начинать разговор надо с Креста. Причем именно так, с Креста, написанного с заглавной буквы.
Крест - это не просто символ, предмет религиозного поклонения, объект культа, и уж ни в коем случае не тотем. Крест - не знак сентиментального напоминания о давних событиях, подобно тому, как Вечный огонь напоминает нам о павших войнах и героях сражений. Крест - явление совсем иного рода, он из иного плана бытия. Поэтому с него и надо начинать. Итак, давайте разбираться.
Когда-то крест (здесь еще со строчной буквы) был самым страшным орудием казни, до которого смогли додуматься люди. Позорным и чрезвычайно жестоким. Местами казни обычно становились возвышенности невдалеке от городов, вдоль дорог - для устрашения. Ведь смерть на кресте была не просто мучительной, но и долгой, часто казненный висел несколько дней, так, что ему, еще живому, птицы выклевывали глаза.
Преступника, приговоренного к распятию, сначала раздевали, оставляя только узкое препоясание вокруг чресл, потом он, беззащитный и униженный, под взглядами толпы, понукаемый стражниками, нес свой крест или только поперечную перекладину креста долгим скорбным путем - к месту казни. Затем несчастного привязывали к крестному древу, веревками поднимали наверх (крест высился над землей на 3, а то и на все 4,5 м) и пригвождали его руки и ноги, распиная бедного. Острие кованых гранёных, с зазубринами, железных гвоздей вбивали между локтевой и лучевой костьми, ближе к запястью (а не в ладони, как принято считать, пробитая ладонь легко разорвется под тяжестью висящего, не имеющего опоры тела) и между плюснами ног. Физические муки казненного усиливались, если дело происходило в жару, под лучами палящего солнца. Единственное смягчение не поддающейся разумению жестокости: перед пригвождением распинаемому было принято давать вино со смирной - напиток, по-видимому, помогающий забыться. Евангелие свидетельствует: Иисус от этого питья отказался. Богословы считают, что Спаситель желал пройти весь путь крестных страданий в полном сознании.
Если добавить, что в народе казненный на кресте воспринимался как проклятый Господом, можно понять, что распятие было не только мучительнейшей смертью, в физическом смысле, но и означало крайнюю форму отвержения человека - от других людей, от Создателя. Крестной смерти подвергали только рабов, римским гражданам, совершившим даже самые страшные преступления, попросту отсекали головы, а Цицерон - философ и оратор - считал, что римскому гражданину и свободному человеку оскорбительно даже просто упоминать о такой вещи, как казнь на кресте. И именно такую казнь - самую мучительную, самую недостойную, самую позорную - принимает Сын Божий. Причем страданиям на Кресте предшествуют предательство, неправедный суд, унижение, поношение, оплевывание, насмешки и осмеяние, злословие, издевательства. А еще бичевание. Историки уточняют, что стоит за этим Евангельским словом - тридцать девять (сорок - это уже смертельная норма!) ударов длинным пятихвостым бичом, к каждому хвосту которого прикреплены свинцовые шарики. Удары таким бичом рассекали тело до кости...
И вот все эти Крестные Страдания, простое перечисление которых уже приводит в дрожь, принимает Спаситель. Добровольно. По Своему человеческому, а не Божественному естеству. Умаляясь, самоуничижаясь, не просто до человека, а до самого презренного - раба. Самого грешного. Будучи Сам безгрешным. Добровольно. Из любви. К нам, людям. Искупая не Свои, наши грехи. Принимает Крестные Страдания и Крестную Смерть. Бессмертный по своему Божественному естеству, Он до конца, смертного конца, проходит путь человека.
"От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого, - сообщает Евангелие, - а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: "Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?" - этот пик богооставленности Иисуса очень важен, потому что это предельная точка страдания Спасителя. После этого наступает конец. Смерть. На Кресте.
Евангелист Иоанн, свидетель Распятия, стоявший при Кресте, так описывает последние минуты Иисуса: "сказал: совершилось! И преклонив главу, предал дух". Бесспорно, что слово "совершилось" здесь не просто констатирует смерть. И даже не только фиксирует то, что наконец-то во всей полноте и последовательности свершились, исполнились пророчества, за многие века до произошедшего точно предсказавшие приход в наш мир Спасителя. Нет, дело не только в этом. Греческое слово "совершилось", которое Иоанн Богослов выбрал для описания момента смерти Иисуса в своем Евангелии (а оно было написано на греческом), одного корня со словом, обозначающим предел совершенства. А это значит, что последний миг земной жизни Иисуса, миг Его смерти, был уже заревом Его победы. Победы над смертью. Принявший по Своему человеческому естеству всю полноту страданий и даже смерть, по Своей Божественной природе Он эту смерть победил.
Только не надо воспринимать таинство Крестной Смерти и последующее Воскресение из мертвых упрощенно, механистически. Одна деталь. Евангелие сообщает, что страдания Христа на Кресте длились около 6 часов. Кстати, это удивило Пилата: обычно мучения несчастных тянулись несколько дней, пока не наступала смерть - чаще от асфиксии (удушья), хотя стражники, стремясь поскорее освободиться, иногда ускоряли казнь, перебивая распятому голени. Казненный терял точку опоры и задыхался - уже мгновенно. В этот раз, когда римский сотник перебивал мечом голени двум еще живым разбойникам, распятым рядом с Христом, Спаситель уже был мертв. Чтобы убедиться в этом, сотник ударом копья пронзил Иисусу ребра, и оттуда тотчас истекла кровь и вода. Некоторые богословы, исходя из этого свидетельствования евангелиста Иоанна и опираясь на опыт медиков, делают вывод: у Спасителя не выдержало сердце. Не выдержало страданий? "Отче! - молился Распятый на Кресте за тех, кто Его распинал, - прости им, ибо не ведают, что творят!"
"Распятие Христово, - писал митрополит Антоний Сурожский, - это действие свободной Божественной любви, это действие свободной воли Спасителя Христа, отдающего Себя на смерть, чтобы другие могли жить - жить вечной жизнью, жить с Богом. И этому всему знаком является Крест, потому что в конечном итоге любовь, верность, преданность испытываются не словами, даже не жизнью, а отдачей своей жизни; не только смертью, а отречением от себя таким полным, таким совершенным, что от человека остается только любовь: крестная, жертвенная, отдающая себя любовь, умирание и смерть самому себе для того, чтобы жил другой".
О том, кого усмиряет крест, зачем верующие осеняют себя, свою пищу, свою постель, свою дорогу Крестным знамением, для чего на могилах ставят кресты, что такое беснование и к чему приводит профанация креста, а также о том, почему Крест - явление иного плана бытия, когда слово "Крест" мы пишем с заглавной буквы, а когда со строчной, почему именно крест вызывает безумное бешенство, что происходит с теми, кто поднимает руки на Святыню, обо всем этом мы поговорим в следующий раз. А пока хочется процитировать великого святого праведного Иоанна Кронштадтского: "Крест без любви нельзя мыслить и представлять: где Крест, там и любовь; в церкви вы везде и на всем видите кресты, для того чтобы все напоминало вам, что вы во храме Бога любви, в храме Любви, распятой за нас".
Продолжение следует.
Мы ждем ваши отклики: 125993,
г. Москва, ул. Правды, д. 24, редакция "Российской газеты", или pisma-maria@mail.ru