Взаимоотношения стран Тихоокеанского региона отягощены грузом прошлого. Если в Европе за вторую половину ХХ века удалось распутать хотя бы часть исторических противоречий, то в Азии о примирении речи не было. Обиды отложили в сторону - сначала из-за холодной войны, которая диктовала блоковую дисциплину, а потом ради экономического процветания. Но никто ни о чем не забыл, поскольку память здесь еще дольше, чем в Старом Свете. К тому же в Европе, которая находилась в центре острого противостояния минувшего столетия, к территориальным спорам относились щепетильно, понимая, что любой мелкий конфликт чреват глобальными последствиями. В Азии же сверхдержавы не столь чутко воспринимали неурегулированные вопросы, поскольку в то время эта часть света была относительной периферией большой политики.
Теперь все наоборот. На Азию направлены все софиты, в ХХI веке ей выпадает роль основной стратегической площадки мира, которую в ХХ играла Европа - со всеми вытекающими последствиями в виде мировых войн и системного идеологического клинча. И запутанные отношения между практически всеми крупными и средними азиатскими державами, в том числе и по причине территориальных несогласий, - потенциальные источники больших потрясений.
Еще недавно была распространена либеральная точка зрения, согласно которой рост экономической взаимозависимости снижает риск военно-политической конфронтации вплоть до его исчезновения. Практика не подтверждает - экономический симбиоз Китая и США не мешает эскалации противоречий в духе классического великодержавного соперничества. Просто все становится нелинейным и усложняется.
Что делать России? Не дать втянуть себя в тлеющие и периодически вспыхивающие конфликты на чьей-либо стороне. Есть обывательское представление о том, что коль скоро с Китаем мы стратегические партнеры, а с Японией у нас нет мирного договора, зато есть курильские проблемы, Москве стоит сейчас поддержать Пекин. Но Япония в конфликте с Китаем за Сенкаку находится в той же позиции, что Россия в споре с Японией из-за Курил. Ведь в подобных случаях существенны не историко-юридические основания, а соотношение сил и политических возможностей, как и то, кто контролирует (и обороняется), а кто претендует (и нападает). Причем каждый из спорных вопросов (а в Азии не найти соседей, у которых их бы не было) лучше решать на двусторонней базе, не пытаясь использовать один конфликт как прецедент для другого. Иначе все окажется взаимно увязанным, что еще больше запутает положение вещей.
Россия заинтересована в том, чтобы опираться в Тихоокеанском регионе на диверсифицированную систему отношений. Понятно, что Китай - главный и незаменимый партнер Москвы со всех точек зрения, и он останется таковым на обозримую перспективу. Но если получится, что связи с Азией равнозначны связям с КНР, это недопустимо сузит российское пространство для маневра и - по мере роста Китая - создаст угрозу асимметричной зависимости. России в ее азиатской политике придется все больше оглядываться на мнение Пекина, а интересы и цели не всегда совпадают.
Нынешняя гармония в Совете Безопасности ООН, где Россия и Китай солидарно голосуют по Ирану, Ливии, Сирии, являет пример очень ценного сотрудничества с одной оговоркой. Идя в фарватере Москвы по вопросам, имеющим для него относительно меньшую ценность (Ближний Восток важен, но не критически), Пекин ожидает, что Россия будет следовать китайским курсом, если СБ займется темами, непосредственно затрагивающими интересы КНР. Будь то Северная Корея либо гипотетическое обострение конфликта в омывающих Китай морях. Тогда России придется, как минимум, занимать сторону в обострениях, сокращая спектр собственного дипломатического маневра. Между тем вопрос о маневрировании, дабы балансировать растущую мощь Китая, может скоро оказаться актуальным.
В отличие от Америки, которая связана необходимостью подтверждать собственное доминирование, а также формальными обязательствами перед Японией и рядом других стран региона, Москва пока обладает там свободой рук. Этим она способна компенсировать отставание от остальных региональных держав по потенциалу и динамике развития. Такой подход требует сочетания очень расчетливой политики в отношении соседей по Тихому океану с наращиванием силы в азиатской части страны - экономической, политической и военной. И как в прошлом веке лучшие умы были брошены на разработку политики на западном направлении, сегодня интеллектуальный ресурс нужно направлять на восток.