В него вошли представители большинства оппозиционных движений. Одновременно в грузинских СМИ появилась информация о том, что часть министров прежнего кабинета покинула родину, опасаясь ареста. Обнародованный Иванишвили список носит предварительный характер - ему предстоит утверждение в парламенте. Однако, несмотря на смену фигур, уже ясно, что новое правительство не изменит ни военной, ни внешнеполитической доктрин Грузии, принятых при Саакашвили.
Отстранение нынешнего президента от исполнительной власти не означает восстановления дипломатических отношений с Россией и изменения политики в отношении Абхазии и Южной Осетии. Напротив, со сменой политических элит нельзя исключать, что риторика лидеров победивших партий в отношении Москвы станет более воинственной и ультимативной.
В отличие от Саакашвили, который не скрывал "привязанности" к Госдепартаменту США, Иванишвили вряд ли может считаться ставленником Вашингтона. Совершив после выборов ритуальные реверансы в сторону Америки и НАТО, он сразу дал понять, что не будет проводить однобокую внешнюю политику. К тому же будущий премьер, который имеет французское гражданство, явно предпочитает европейскую политическую кухню американской, что было заметно в данных им после закрытия избирательных участков интервью.
Но насколько серьезно следует воспринимать заявления Иванишвили о желании восстановить отношения с Россией? Будущий министр иностранных дел Грузии, по совместительству пресс-секретарь "Грузинской мечты", уже очертила цель предстоящего диалога с Москвой - восстановление территориальной целостности республики, которое "невозможно без участия России". При этом Майя Панджикидзе вновь заговорила об "оккупации 20 процентов Грузии" и надеждах грузинского народа на "главного стратегического партнера страны - США". Все это мы уже слышали во времена Саакашвили. Так что остается непонятным, как при таком подходе, будущий премьер собирается налаживать политические контакты с Кремлем. С одной стороны хотелось бы верить лидеру "Грузинской мечты", который долгие годы занимался бизнесом в России и отдает отчет, насколько важен для его страны российский рынок. К тому же Иванишвили не скрывает: в восстановлении контактов между Москвой и Тбилиси он рассчитывает на помощь влиятельных друзей, оставшихся у него в России. С другой стороны, неясно, как строить требующий доверия бизнес-диалог, когда между Россией и Грузией нет дипломатических отношений. И, судя по последним заявлениям, будущего руководителя грузинского МИДа, они нескоро появятся.
Многие из входящих в "Грузинскую мечту" партий поддерживают восстановление контактов с Москвой, однако выступают за территориальную целостность Грузии. Иванишвили делает примирительные заявления по России, чтобы не раздражать политических союзников, хотя неясно, готов ли он к реальным шагам на российском направлении. Сегодня любой грузинский лидер, который объявит о согласии с новым, государственным статусом бывших грузинских республик, может считать себя "политическим трупом". Даже в том случае, если будущий премьер искусственно выведет тему будущего Абхазии и Южной Осетии за рамки переговоров с Москвой, его немедленно подвергнут внутри Грузии сокрушительной критике.
Для того, чтобы не растерять поддержку избирателей Иванишвили неизбежно возьмет длительную паузу на российском направлении. Такой статус-кво в принципе устраивает Москву. Ведь если прежде в России воспринимали грузинскую политику исключительно как враждебную, то частичное отстранение Саакашвили от исполнительной власти делает грузинскую внешнюю политику более предсказуемой. Будущий премьер, в отличие от нынешнего президента, не станет предпринимать авантюрных попыток силой вернуть республики, вышедшие из состава Грузии. Москва рассчитывает, что с приходом Иванишвили на пост премьера, грузинская внешняя политика станет многовекторной и более взвешенной.
За грузинского миллиардера голосовали те, кто надеется при новой власти на улучшение своей жизни. Многие связывают эти надежды с возобновлением экономического диалога с Россией. О необходимости такого диалога неоднократно упоминал Иванишвили, который признает: какими бы дружественными не были связи Тбилиси с Евросоюзом и Вашингтоном, грузинским товарам по-прежнему трудно удержаться на европейских и американских рынках.
Твердой гарантией ненападения Тбилиси на Абхазию и Южную Осетию может стать возвращение грузинских товаров на привычный для них российский рынок. Если это произойдет, то Иванишвили сдержит предвыборные обещания и повысит доходы населения. Тогда как Кремль получит предсказуемого соседа, который заинтересован в торговле и инвестициях, а не вооруженных конфликтах. Возможно, в таком военно-политическом размене и состоит план будущего грузинского премьера, который он собирается реализовать в отношении России.