Михаил Швыдкой, доктор искусствоведения
Неуклюжая попытка министерства образования и науки проверить эффективность работы высших учебных заведений, вызвавшая столько эмоций, досадна тем более, что она поставила под сомнение саму необходимость изменений в нашей системе подготовки высокопрофессиональных кадров. А она назрела по ряду причин, - и не только из-за удивительных результатов ЕГЭ, принятых в студенческие ряды абитуриентов, или количества квадратных метров на душу учащегося населения.
Для многих государственных вузов образовательные услуги стали бизнесом, - прежде всего потому, что за последние годы достаточно серьезно сократилось количество бюджетных мест. Увеличение количества принимаемых студентов, готовых платить деньги за свое обучение, позволяет повысить заработную плату профессоров и преподавателей, развивать материально-техническую базу, решать многие социальные вопросы жизни того или иного образовательного учреждения. И конечно же, сохранять кадры педагогов, которые год от года основательно стареют. Занятие бизнесом в сфере образовательных услуг приветствуется высоким начальством, перекладывающим на внебюджетные вливания многие расходы, которые, строго говоря, должны находится в компетенции государства. Но, как гласит народная мудрость, деньги к деньгам. Они начинают диктовать логику поведения руководства ряда университетов. Cовершенно очевидно, что вузы, выпускающие в свет полуграмотных или вовсе безграмотных специалистов, по обыкновению не различающих Бебеля и Бабеля, - должны быть закрыты. Поверьте, их немало, но там работают опытные люди, которые пережили не одного министра образования, и они готовы не к труду, но к обороне собственного благополучия. И, конечно же, они немедленно воспользовались тем, что при составлении критериев оценки деятельности вузов в минобрнауки были допущены досаднейшие промахи. И, воспользовавшись промахами чиновников, эти опытные бойцы начали выстраивать систему агрессивной защиты своих образовательных наделов.
Из-за неловко составленной методики выявления рейтингов в список неэффективных вузов попали те учебные заведения, которые - хотя бы в силу своей истории - давно уже стали элитарными. Их деятельность, возможно, и нуждается в улучшении, но их необходимость для российского образования и культуры, для самой российской жизни не может быть поставлена под сомнение. Достаточно назвать московские Литературный и Архитектурный институты, Санкт-Петербургскую академию театрального искусства, Российский государственный гуманитарный университет, Ростовскую консерваторию. Вузам искусств не везет особенно. Причем давно. Их все время пытаются привести в соответствие с некими усредненно универсальными университетскими стандартами, не понимая, что методика подготовки танцовщика, пианиста, актера или живописца не имеет ничего общего с тем, как готовят инженеров или экономистов. Система художественного образования, разумеется, должна обновляться вместе с меняющимся временем. Но ее фундаментальные установки, базовые методики и ориентиры должны быть неизменны. Хотя бы потому, что уже на протяжении более чем двухсотпятидесятилетней истории она доказала свое качество, свою поразительную результативность. Наличие или отсутствие диплома консерватории или хореографического училища мало кого волнует и в нашей стране, и за рубежом. Просто потому, что скрипач должен хорошо играть на скрипке, танцовщик - танцевать, а живописец - писать. И никаким дипломом не прикрыть своего дилетантизма. Именно поэтому российские музыканты первого, да и не только первого, ряда достаточно легко находят себе работу во всем мире. А это означает лишь одно: при всех своих недостатках российская система художественного образования по-прежнему жизнеспособна. Она доказала преимущества непрерывного - с младых ногтей - музыкального и хореографического воспитания будущих маэстро и этуалей; она подтвердила необходимость воспитания актеров в элитарных школах при знаменитых театрах, которые никак не вписываются в университетские стандарты. Разумеется, и в этой сфере образования появились свои мистификаторы, - но это никак не относится к старейшим и всемирно известным вузам.
Понятно, что необходимость сокращения числа высших учебных заведений обусловлена еще и тем, что в России сложилась парадоксальная ситуация: около 90% выпускников средних школ, не задерживаясь на воле, прямиком направляются в высшие образовательные учреждения. 90%! Сегодня легче найти вежливых и даже образованных юриста или экономиста, чем доброжелательного и профессионального сантехника. В современной России нет внятной связи между стратегией вузовского образования и реальными потребностями рынка труда. Лишь в немногих вузах, как, например, в Московском Баумановском или Ростовском техническом университетах, создаются корпоративные кафедры, которые ориентированы на конкретные запросы крупных производств, которым нужны профессиональные кадры определенного профиля. Но в целом реальная экономика и вузовское образование живут в параллельных мирах. И если удастся восстановить разорвавшиеся связи, то в этом случае и можно будет создать реальную картину потребностей рынка труда в тех или иных специалистах. И только тогда можно будет всерьез понять, сколько же вузов, техникумов, ПТУ нужно сохранить в системе образования. Только не надо забывать, что классного специалиста нужно готовить не менее пяти-шести лет, а в сфере художественной культуры - втрое дольше. Именно поэтому нужно позаботиться о том рынке труда, который сложится в России в следующие тридцать лет.