В течение последнего месяца в Грузии арестованы более 15 чиновников высшего эшелона, включая бывшего министра внутренних дел и обороны Бачо Ахалая; ему предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий. Взяты под стражу другие представители силовых структур, входившие в ближний круг президента.
Кроме того, начался судебный процесс над Ираклием Окруашвили. Он вернулся из политической эмиграции, но был арестован прямо в аэропорту и препровожден в тюрьму. Ранее, в 2007 году, после отставки с поста министра обороны Окруашвили обвинялся в отмыве денег, вымогательстве, превышении должностных полномочий. Своей тогдашней критикой режима он пытался застраховать себя от уголовного преследования, и если что, предстать "узником совести". Это ему удалось. С его именем на знаменах грузинская оппозиция выходила на улицы. В апреле 2008-го Окруашвили получил политическое убежище во Франции, а спустя три года был приговорен к 11 годам тюрьмы по обвинению в коррупции. Хотя теперь его судят не за это, а за создание незаконного вооруженного формирования.
Преследуя Окруашвили, новые грузинские власти повторяют ошибку своих предшественников - те тоже превратили бывшего министра в великого страстотерпца, каковым он, похоже, отнюдь не является.
Как бы то ни было, конфликт между пришедшими и уходящими правителями в Грузии обостряется. "Мирная передача власти", о чем еще недавно с гордостью говорили представители победившего парламентского большинства, привычно сменилась "охотой на ведьм". Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон, побывав недавно в Грузии, предостерегла Тбилиси от избирательного правосудия.
Можно понять нового премьер-министра: ему хочется ускорить передачу власти. Долго терпя двоевластие, он рискует потерять управление страной. Полномочия Саакашвили истекают в январе 2013 года, а президентские выборы назначены на октябрь. После этих выборов, согласно поправкам в Конституцию, Грузия станет парламентской республикой. Но не стоит представлять дело так, будто все негативное в режиме Саакашвили - это издержки, имманентно присущие президентской форме правления. Правка грузинской Конституции носила явно конъюнктурный характер. Хотя не случилось бы ничего страшного, если бы Основной Закон здесь вообще не меняли. Конституционный строй, каким бы он ни был, сам по себе не гарантирует стабильности. Все решают договоренности внутри элиты.
Как будут дальше складываться отношения между Россией и Грузией?
Российские лидеры не раз открыто и прямо заявляли, что режим Саакашвили для Москвы неприемлем. И все это время Москва не воздерживалась от поддержки сил, стремящихся законным способом (путем выборов) добиться ухода Саакашвили. Теперь эти силы победили. Став премьером, Бидзина Иванишвили заявил, что конфронтация завела Москву и Тбилиси в тупик. Выход из этого тупика он видит в восстановлении двусторонних отношений "без предварительных условий". Лидер коалиции "Грузинская мечта" подчеркнул, что российский рынок "сугубо важен" для аграрных производителей в его стране. По оценке Иванишвили, если напряженность между Москвой и Тбилиси пойдет на убыль, Грузия сумеет реализовать в России урожай цитрусовых, а там, глядишь, можно ожидать и возвращения на российский рынок грузинских вин.
Возобновление экспорта в Россию, если это когда-нибудь случится, произойдет для Тбилиси не без потерь: опустевшую нишу грузинских вин давно заняли чилийские, болгарские, аргентинские... В течение нескольких лет Саакашвили уверял, что последствия российского эмбарго для грузинской экономики ему не представляются катастрофическими, хотя, по оценкам экспертов, Грузия в 12-14 раз приуменьшает ущерб.
Может ли грузинское вино вернуться в Россию? Желая снятия санкций, сегодняшний Тбилиси избегает резких высказываний на эту тему (Ираклий Окруашвили, помнится, заявлял, что "на российском рынке можно продать все, даже фекальные массы"). Политическая риторика уступила место объективной (так и хочется сказать - трезвой) оценке экспортируемого алкоголя. Но проблема с вином - лишь часть общей проблемы, и не самая важная часть. В отношениях между Россией и Грузией есть вещи поважнее. Россия не делает вид, будто ее отношения с Грузией испорчены исключительно качеством кахетинского, поставляемого на российский прилавок, и путем повышения этого качества могут быть поправимы. Добиваться внешнеполитических целей введением экономического эмбарго - обычная мировая практика. В нее вполне укладывается и то, что претензии к содержимому бутылок с этикетками "Напареули" и "Твиши" предъявляет не МИД, а Роспотребнадзор. Торговые войны США тоже проходят не по линии госдепа.
Москва когда-нибудь найдет время потолковать с Тбилиси о вкусовых свойствах "Цинандали" и "Хванчкары". Но, вероятно, не раньше переговорного застолья по более важным проблемам.