| |
| Видео: Виталий Юрчак |
Александр Евгеньевич, люди часто не верят официальным цифрам. Вот вы посчитали, что инфляция за прошлый год составила 6,6%. А наш читатель из Сахалинской области Виктор Кораблев утверждает, что 31%.
Александр Суринов: У каждого из нас своя потребительская корзина, а значит, и своя инфляция. Пенсионер, условно говоря, купил полгода назад мешок сахара по такой-то цене. Сахар закончился, он пошел снова покупать - сахар стоит других денег. Или пошел за колбасой в один магазин, а там такой нет. Пошел в другой магазин - вроде бы похожая колбаса, но другого производителя. Все это влияет, как вы сказали, на индивидуальное восприятие роста цен.
Росстат регистрирует цены ежемесячно в 60 тыс. торговых точек, включая 1,5 тыс. автозаправок. Кроме того, еженедельно собираются цены на ограниченный круг товаров, в т.ч. и на бензин. На нашем сайте можно ознакомиться с еженедельной экспресс-информацией по ценам на бензин, которые наблюдаем в центрах субъектов РФ. И каждый может сравнить цены, зарегистрированные нами, и те, за которые он купил бензин.
Людей не устраивает то, что статистика показывает среднюю температуру по больнице, а не реальное положение вещей.
Александр Суринов: Давайте представим две больницы, в одной температура 36,6, а в другой - 38. По крайней мере, это сигнал, что ко второй больнице надо присмотреться пристальней.
Вообще 6,6% за год - это высокая инфляция. В Казахстане примерно как у нас. В Белоруссии заметно выше. Высокая инфляция в Венгрии, если говорить о Евросоюзе. Но есть мнение, что мы занижаем оценки инфляции. Расскажу, как организована наша работа.
Наши регистраторы цен каждый месяц выходят в торговые точки в 271 городе (там нет бутиков и социальных магазинов для ветеранов, студентов). Они фиксируют цены. Например, вареная "Любительская" колбаса: регистратор должен найти колбасу именно того завода, который был представлен в прошлый раз. Если ее нет, тогда мы должны сделать замену. Кроме того, по понедельникам регистраторы посещают 11 тыс. организаций торговли.
Итак, в понедельник люди зафиксировали цены, передали в наш вычислительный центр. Во вторник мы их обрабатываем, в среду цифры у вас. Я в систему влезть не могу. Не может влезть начальник подразделения. Кто может испортить нам эту статистику? Только внизу, если неправильно будут цены регистрировать. Мы организуем регулярные проверки - выезжаем в регионы, находим неточности.
Вы ведь еще рассчитываете инфляцию для разных категорий населения. Она публикуется?
Александр Суринов: И рассчитываем, и публикуем. Мы делим все общество на 10 равных групп в зависимости от уровня их доходов. Нижние группы - это самые бедные, верхние - самые богатые. По каждой группе рассчитываем инфляцию. У каждой группы своя структура расходов. Более высокая инфляция в длительные периоды времени у самых бедных.
Как изменился уровень бедности?
Александр Суринов: Сейчас у нас есть информация за 9 месяцев прошлого года. Но в любом случае доля бедных сокращается. Если брать сопоставимый период 2012 и 2011 годов, то количество бедных сократилось на 3 млн. Это при том что цены на товары, которые покупают бедные, росли быстрее общей инфляции. Но доходы бедного опережали инфляцию.
С этого года действует новая потребительская корзина. Она повлияет на количество бедных в стране?
Александр Суринов: Повлияет на наши оценки бедных. На количество бедных не должно повлиять. Я сейчас не хочу опережать события, мы пересчитаем динамический ряд и тогда поговорим. Сейчас стандарт потребления повысился, т.е. сама величина корзинки будет выше старой. Это означает, что формально бедных должно быть больше. Но это формально, по расчетам так получится. Однако у нас все время растет стандарт потребления. Когда государство чувствовало в себе силы, повышало его, тем самым соглашаясь на то, что пусть формально бедных будет больше, но их можно будет прокормить. Этот стандарт должен расти. И в новом законе о потребительской корзине установлено: каждые пять лет будем менять, увеличивать стандарт потребления.
В 2011 и 2012 годах вы провели большое исследование условий жизни населения. Что удивило?
Александр Суринов: Это был первый опыт в системе обследований населения по социально-демографическим проблемам. Вопросы были простые: жилищные условия, здоровье, система образования, занятость. 10 тыс. респондентов - это не очень много для России, поэтому мы не получили представительные данные по регионам. Через 3 года у нас будет 60 тыс. респондентов и мы уже сможем оценить региональные различия.
Что удивило? Я не ожидал, что только половина людей у нас в стране работают по своей специальности или по профессии, близкой той, по которой они получили образование. Думал, таких больше.
Население больше всего беспокоит проблема с дорогами. Я на выходных сам сажусь за руль - тоже так бы ответил. Преступность беспокоит. Наркомания, алкоголизм. То есть мы получили более точные оценки. С другой стороны, интересен региональный аспект. А вдруг есть территория, где людей что-то беспокоит иначе, чем других, у них другая проблема? Надо руководителям региона думать, что у них происходит, вдруг назревает социальный взрыв.