Война
Итальянцы за свою долгую историю воевали часто и довольно успешно, истово. Но Вторая мировая война стала для них трагедией. Во-первых, потому, что страна, народ были втянуты в войну на стороне гитлеровской коалиции. Это одно из преступлений Муссолини перед нацией. В 1943 году, когда дуче был арестован, а королевское правительство заключило перемирие со странами антигитлеровской коалиции, недавние союзники - немецкие войска - стали оккупантами. Бои с немецкими нацистами оказались очень жестокими, потери итальянцев были значительными. И не только в регулярных войсках, но и в рядах Сопротивления, где, кстати, воевали многие советские военнопленные.
Многие до сих пор полагают, что второй фронт открылся в Нормандии, но на самом деле это случилось в Сицилии, где высадились американцы, точнее, американцы итальянского происхождения. И их потери были тоже высокими.
Как бы там ни было, но в Италии, как эхо войны, и по сию пору сохраняется прохладное отношение к немцам. Самое удивительное, что финал Второй мировой войны принес на Апеннины ветер антиамериканизма. Чисто психологически это объяснимо. Италия закончила войну в крайней бедности, вполне сравнимой с российской той поры. Но американский план Маршалла за два года создал в стране собственников среднего класса. Из бедных кварталов люди стали выезжать на собственных "фиатах", начал расцветать мелкий бизнес, люди почувствовали запах личной свободы. Как писал поэт, "не всегда для свободы победа нужна, ей нужнее, порой, пораженье". Словом, итальянский антиамериканизм - это и комплекс облагодетельствованного, и традиционная позиция левых, которые до сих пор сильны в Италии.
Война
Не люблю писать о войне, а говорить люблю еще меньше, но в России, увы, приходится: тут тема войны в разговорах всплывает неожиданно и удивительно часто.
В таких случаях, правда, я слушаю своих русских собеседников и молчу, зная заранее, что беседа может кончиться взаимными недовольными взглядами и ехидными подкалываниями, а то и настоящей ссорой.
Причина проста: когда речь идет о войне, в частности о войнах прошлого, нам с русскими друг друга не понять. По-разному относимся к истории: мы, не забывая о прошлом, живем настоящим, русские живут в настоящем, не преодолев прошлое. Я так думаю.
Бывает, например, русские друзья меня спрашивают, ощущаю ли я себя потомком древних римлян. Других интересует, как переношу историческое наследие Муссолини. И когда отвечаю "никак", и первые и вторые округляют глаза от изумления. Поверить не могут, что я об этом просто не думаю. Подобные мысли, может, мелькали в моей голове, но только в школе, когда, сгорбившись над учебником по истории, за ночь до контрольной, я зубрила имена римских императоров или даты той или иной битвы Второй мировой.
Именно отношение русских ко Второй мировой мне до конца не понятно. Знаю, что Вторая мировая оставила в стране глубокий след. Ее даже называют не Мировой, как у нас, то есть касающейся всего мира и Италии в том числе, а Отечественной и Великой. Тут почти каждая семья имеет своих погибших, раненых и уцелевших дедушек-героев. Склоняю перед ними голову. Тем не менее у меня возникает вопрос: насколько правильно так долго жить прошлым, постоянно ворошить его? Зачем тратить столько денег на строительство и поддержание огромного количества памятников погибшим, когда до сих пор не все герои войны обеспечены квартирами и, вообще, по всей России столько живых, крайне нуждающихся в помощи и в заботах?
Стоит мне только заикнуться по этому поводу, и на меня обрушивается град болезненных упреков. Я, мол, поверхностная европейка, не испытавшая ужасы войны. Счастливое дитя мира, родившееся в стране, еле затронутой Второй мировой, вообще не имею право высказать свое мнение по этому поводу. На что я отвечаю, что всем проще заботиться о мертвых, чем о живых, и плакать о прошлом, чем спокойно строить настоящее и будущее.
Подобным обменом любезностями и заканчивается большинство бесед о войне, поэтому я обычно молчу, но тут заговорила. Что ж, мы договорились, что я буду откровенной. И если то, что я сказала, - обидно, простите меня.