Продление приватизации оформлено законодательно. Насколько этот факт соответствует вашим ожиданиям?
Немногие верили в то, что приватизация не завершится. К этим немногим относилась и я. В нашем комитете были заявления, что никто не собирается продлять приватизацию, никто даже говорить об этом не хочет, но я считала, что приватизация будет продлена. Я не могу сказать, что мои предсказания всегда сбываются, но в данном случае победил здравый смысл. Я благодарна Владимиру Путину за то, что он услышал огромное количество обращений, криков, слез и требований граждан о том, что приватизацию необходимо продлить. У нас были самые серьезные аргументы на этот счет, но после слов президента о том, что нужно продлить приватизацию на два года, задача упростилась.
Какие шаги нужно предпринять, чтобы закон работал эффективно?
Вам, наверно, приходилось слышать заявления ряда политиков о том, что все, кто хотел приватизировать жилье, за 20 лет могли принять решение о приватизации. Это миф. К сожалению, у нас миллионы граждан такой возможности не имели и сегодня не имеют. Те, кто стоял в огромных очередях в отделах регистрации, чтобы приватизировать свое жилье, это люди, которые в последний момент пытались прыгнуть в уходящий поезд. Ситуация, конечно, ужасная, но их меньшинство. Большинство даже не могло подойти с документами к этому отделу. Ведь у нас сегодня более семи миллионов человек стоит в очереди на социальное жилье. В стране около семисот тысяч человек живет в аварийном жилищном фонде, который до сих пор не снесен. Сюда нужно добавить жителей домов, которые были незаконно включены при приватизации государственных предприятий в уставной капитал. Были мои обращения в Верховный суд, была положительная реакция Верховного суда и разъяснения. Но, несмотря на это, такие дома не включены в собственность муниципалитетов, хотя люди там живут на условиях социального найма. К великому сожалению, эти граждане могут получить право на приватизацию только в судебном порядке. А некоторые из них даже не знают о том, что такая возможность у них есть. Им приходят квитанции, как к лицам, которые живут в частном фонде, принадлежащем предприятию. Часть этих людей уже в судах. Но насколько растягивается судебный процесс, вы прекрасно знаете. Большой вопрос - успеют ли они за эти два года оформить приватизацию. Я уже не говорю о жителях аварийных домов, которым в силу закона приватизация не разрешена. То есть они идти в отделы регистрации даже не могут. Закон запрещает. Ну, еще добавим к этим 7,7 миллиона тех, кто живет в служебном жилищном фонде, где право перевода квартир в социальный фонд имеет только наймодатель, несмотря на то, что люди живут там по двадцать лет, дети там у них выросли, внуки родились.
Мы имеем очень неприглядную картину. У нас получается более 8 миллионов человек, которые, несмотря на заявления о том, что все имели возможность принять решение о приватизации своего жилья, такой возможности не имели. Это люди, которые не могут реализовать свое право из-за того, что государство не выполняет вовремя принятых на себя ранее обязательств по предоставлению социального жилья, по переселению из аварийного фонда, ну про общежития я вообще молчу, это злостное нарушение законодательства.
Кто виноват вроде бы понятно. Возникает вопрос: что делать?
Совершенно очевидно, что восьмимиллионную очередь нам не удастся за два года ликвидировать. Поэтому была предложена и поддержана на президентском уровне наша инициатива, по которой тем, кто стоит на очереди на социальное жилье, будет дано право в течение года после получения договора соцнайма определиться - хотят они быть собственниками квартир или не хотят. Такие поправки мы внесем буквально в ближайшие недели. Сейчас люди гораздо более ответственно подходят к решению этого вопроса. Уже не бегут и не рвутся приватизировать квартиры, если они понимают, что им в будущем предстоят очень серьезные траты. Еще одна проблема дети-сироты. У нас 75 тысяч таких детей сегодня не имеют квартир. Их надо обеспечить жильем, чтобы они не шли в подвалы и на чердаки, имели крышу над головой, нормальные человеческие условия. Для них тоже предлагается норма: в течение года после получения договора о найме жилья определиться с приватизацией.
Но если все будут приватизировать свое жилье, то как будет пополняться фонд социального жилья для очередников?
Муниципалитеты не строят социальное жилье, потому что оно тоже переходит в частные руки. Это миф, хороший аргумент для того, чтобы закрыться от реальной ситуации. Причина не в приватизации, а в том, что у местных властей, и здесь им стоит посочувствовать, отсутствуют средства на строительство социального жилья. Их право предоставлять очередникам социальное жилье не дает им инструментов для решения проблемы очередников. Договор социального найма был и остается бессрочным. Значит, в квартире живет семья, заключаются браки, появляются дети, внуки, в общем, эта квартира на распределение не поступает и проблемы очередников не решает. Когда она решается? Когда раз в пять лет одинокий пожилой человек уходит в мир иной и его квартира поступает на распределение. Это цинизм, ведь у нас еще статья Конституции существует, где записано, что Россия - социальное государство. И это не решение проблемы очереди на жилье. Значит, нужно изыскивать средства, начиная с федерального уровня. Нужно решать вопрос и на региональном уровне, но на уровне местного самоуправления нельзя сделать ничего, потому что у нас 98% муниципалитетов - нищие.
Государству выгодна приватизация. Все очень просто - малоимущий очередник чего боится? Он боится налога, который до 2017 года по всем субъектам Федерации будет введен, и будет рассчитываться из стоимости жилья, близкой к рыночной. Цена вопроса вырастет на порядок как минимум. Ставка будет определяться на местном уровне. Сейчас некорректно считать, что даже если ставка налога вырастет в десять раз, ничего страшного не произойдет, ведь сейчас мы платим очень мало. Люди, которые так рассуждают, не учитывают, что льготы у массовой категории собственников, которые являются пенсионерами, может исчезнуть и не быть введенной на местном уровне. Дотационные регионы, когда они будут стоять перед выбором: ввести льготу для пенсионеров или заткнуть дырки в бюджете, вряд ли примут решение в пользу льготников. Но далеко не все очередники малоимущие, люди у которых есть средства, приватизируют свои квартиры, и будут платить налог в местный бюджет.
Принят закон о системе финансирования капитального ремонта, и обязательный платеж будет введен не по решению общего собрания как сейчас, скажем в ЖСК, а для всех. Где-то в середине 2014 года будет введен обязательный платеж на капитальный ремонт, и эта строчка появится в вашей квитанции. Цена вопроса тоже пока не понятна, возможно, от 400 до 800 рублей за стандартную среднюю квартиру в зависимости от дома. В такой ситуации местной власти выгодно иметь больше собственников? Что она приобретает? Она приобретает дополнительный налог в свой нищий бюджет, и она избавляется от необходимости финансировать капитальный ремонт той площади, которая переходит в частную собственность. Значит, у нее, с одной стороны, дополнительный источник, с другой - экономия бюджетных средств. Плюс ко всему этому она снимает с себя ответственность и траты при чрезвычайных ситуациях, потому что собственники должны заботиться о своем жилье, должны его страховать и иметь дело со страховой компанией, а не бежать за помощью в муниципалитет, как наниматели. Вот три аргумента в пользу приватизации. Муниципалитеты это поняли и стали обращаться с просьбами о продлении приватизации.
Но если есть приватизация, то должна быть и деприватизация. При этом слышны голоса, ратующие за ее отмену.
Есть такие голоса. Они говорят: мы уже даже Америку обогнали по проценту жилья, находящегося в собственности, пусть деприватизация умрет вместе с приватизацией жилья. Пусть тот, кто не хочет оплачивать свое дорогое жилье, идет на рынок и меняет его на меньшее и худшее. Я задаю встречный вопрос: а если человеку 86 лет, если он всю жизнь прожил в этой квартире, инвалид, кругом среда, которая его всю жизнь окружала, - поликлиника, булочная, друзья, которые всегда смогут прийти на помощь. Даже если вам 36 лет, взаимоотношения с риелторами, даже с порядочной фирмой, могут окончиться весьма плачевно для вас, вы можете оказаться в ситуации, когда сделка в суде может быть признана недействительной. Сплошь и рядом такое. И вот вы имеете на руках исполнительный лист, знаете, что вы правы, что вы добросовестный приобретатель, но этим листом вместо крыши не закроешься. А с того, кто продал жилье, ничего не возьмешь, потому что у него жилье единственное. До сих пор, несмотря на указание Конституционного суда, у нас не решена проблема с собственниками единственного жилья. Так что к этой идее - пусть все идут на рынок - относиться нужно очень осторожно. Да, кто может, тот пойдет на рынок, а кто не может, пойдет деприватизировать свое жилье и будет жить в нормальной, привычной ему среде, не имея головной боли ни по налогу, ни по капремонту, ни по страхованию жилья. Если деприватизация на первом этапе предлагалась, как защита от криминала на еще не сформировавшемся рынке жилья, то сейчас интерес к ней возник в связи с экономической составляющей. Конечно, это совершенно ничтожный процент по сравнению с приватизацией. Если десять тысяч человек идет на приватизацию, то сто человек идет на деприватизацию. То есть люди заинтересованы сохранить имеющуюся у них квартиру. Если человек одинокий, если ему некому оставить квартиру, то ему выгоднее ее деприватизировать. Мы вносим отдельный закон о деприватизации жилья, о передаче в собственность государственным органам власти или местным властям занимаемых приватизированных жилых помещений.
Галина Петровна Хованская родилась 23 августа 1943 года в Москве. В 1966 году окончила факультет вычислительных машин МИФИ. В том же году поступила на работу в ИПМАН имени М. В. Келдыша. Занималась проблемами системного программирования. Автор многих публикаций, по совокупности которых ей было присвоено звание старшего научного сотрудника без защиты диссертации.
В марте 1990 года была избрана депутатом Фрунзенского районного совета г. Москвы. Защищала жилищные права граждан в судебных процессах. С 1992 года руководила направлением "Жилищная политика" в управлении префектуры Центрального административного округа Москвы.
В 1993 году была избрана депутатом Московской городской думы первого созыва. С 1994 года под ее руководством работал Общественный Совет по жилищной политике при Московской городской думе.
В 1996 году окончила Академический правовой университет при Институте государства и права РАН.
4 декабря 2011 года избрана депутатом Государственной Думы ФС РФ шестого созыва, является председатель Комитета ГД по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству.