Он никогда не стремился уехать ни из Ленинграда, ни из Санкт-Петербурга, откуда один за другим уезжали его друзья: Иосиф Бродский и Михаил Барышников - в Нью-Йорк, Анатолий Иксанов и Давид Смелянский - в Москву, кто-то - в другие города и веси. Занимая разные властные посты, не раз искушал его заманчивыми, как мне казалось, московскими предложениями, но он оставался непреклонен. Ему было хорошо в маленькой завлитской комнатенке, заваленной самыми разными изданиями, - от громоздких томов в переплетах до рукописей пьес начинающих драматургов. И он не собирался никуда переезжать оттуда.
Он с удовольствием ездит на гастроли в Македонию, а в отпуск в Болгарию. Он счастлив навестить Михаила Барышникова в Нью-Йорке или Пуэрто-Рико. Время от времени бывает даже в Москве, где его друзья борются за право принимать его и его жену Ларису на постой в своих квартирах. Но при всем том он уверен, что лучшей семьи, лучшего города и лучшего театра ему не надо. Ему до сих пор невероятно интересно с ними. Это его родное пространство творчества и любви.
Виктор Новиков пришел в Театр имени Веры Комиссаржевской через два года после того, как окончил Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии, в 1968 году. Через два года после того, как этот театр возглавил Рубен Сергеевич Агамирзян, мечтавший превратить его в ленинградский "Современник".
Агамирзян был тогда на гребне славы - после шумного успеха спектакля "Я, бабушка, Илико и Илларион" по роману Нодара Думбадзе с Ефимом Копеляном и Сергеем Юрским в главных ролях в ленинградском БДТ, куда его пригласил возглавивший этот театр Георгий Товстоногов. Агамирзян понимал, что строительство нового театра потребует новой драматургии, что его театр должен стать местом, куда будут стремиться не только мастера, но и дебютанты, а для этого ему был нужен человек не только с безупречным художественным вкусом, но и остро - по-писательски - ощущающий болевые точки времени, само быстро меняющееся течение жизни.
Понятно, что он шел на риск, приглашая на должность своего помощника по литературной части 25-летнего редактора Ленконцерта. Но, пригласив его, он определил судьбу Театра имени Комиссаржевской на полстолетия вперед. Не берусь судить, догадывался ли он об этом, - но знаю, что о своем выборе Агамирзян никогда не жалел.
Виктор Новиков сумел собрать вокруг театра не только "шестидесятников" первой волны, таких как Михаил Шатров или Виктор Розов, но открыть путь на сцену их молодым собратьям - от Григория Горина до Александра Галина. Он и в классической драматургии искал ту веру в человеческие ценности, которые помогают выживать в самые страшные времена мракобесия. Он всегда видел свет в конце тоннеля. И прежде всего потому, что никогда не переставал прокапывать этот тоннель.
1968 год был рубежным годом "оттепели", - после "пражской весны", обещавшей "социализм с человеческим лицом", после августовских событий наступила пронзительно холодная осень, а за ней и зима. И не только в Чехословакии, но и в Советском Союзе. Сохранять внятную гражданскую позицию в этих условиях удавалось лишь тем, кто умел переплавлять политическую публицистику в яркие сценические образы, кто знал цену "шуткам, свойственным театру", кто владел эзоповым языком художественных метафор. И тем, кто не боялся рисковать в пределах разумного расчета.
Для того, чтобы в этих условиях сохранить свое творческое и человеческое лицо, нужен был недюжинный житейский ум и, конечно же, художественный дар. К счастью, Р. Агамирзян обладал и тем, и другим. У его молодого помощника по литературной части было множество дел, Виктор Новиков в ту пору только начинал свое знакомство с представителями драматургического сообщества, - но, видимо, уже тогда он начал постигать тайную науку художественного руководства театром. Уже в пору своего завлитства он стал одним из самых ярких театральных деятелей страны.
Его талант, эрудиция, обаяние неотразимо действовали даже на такую таинственную инстанцию, как Главлит. Он стал необходимым собеседником для многих ленинградских интеллигентов старшего поколения, - не стану называть имен, каждый из читателей может составить свой список, - и ни один не сделает ошибки.
Новиков от рождения обладает уникальным даром человеческого общения, которое предполагает одно из важнейших качеств в собеседнике, - умение слушать. Слушать не просто терпеливо, но сопереживая и соучаствуя. Он умеет входить в чужие предлагаемые обстоятельства. И дать подсказку, которая поможет развязать житейские или творческие проблемы.
Эти качества во многом предопределили его счастливую судьбу в театральном пространстве не только Питера и Москвы, но и всей театральной России. Он знает, что, выходя на сцену, надо думать не о себе, а своем партнере. И когда в 1991 году Р.С. Агамирзян ушел из жизни, Виктор Новиков продолжил их общее дело. Он понял, что наступили новые времена, угрожающие театру-дому. Но он любит свой дом и делает все, чтобы его сохранить. Не как реликвию, а как живое и нужное людям дело.
Виктор Новиков не тяготится пленом нынешнего времени, но, как и положено настоящему русскому интеллигенту, поверяет его вечными ценностями. Непростая, поверьте, работа.