Самую первую постановку, Вацлава Нижинского, привезет Финский национальный балет. Версию Мориса Бежара покажет его Bejart Ballet Lausanne. Закроется фестиваль выступлением Танцтеатра Вупперталя Пины Бауш. А на старте Большой показал собственную премьеру балета Стравинского, хореографом которой выступила Татьяна Баганова. Другой новинкой вечера стала "Квартира" Матса Эка - и это первая работа великого шведа в России. В 100-летней истории "Весны священной" премьер аккуратных, тихих и незаметных почти не было: эта партитура, взывающая к первородным человеческим инстинктам, с непреклонностью требует предельной откровенности и открытости, буквально исповедальности. В России до середины 1960-х "Весна священная" была под запретом.
Первым прорвал блокаду именно Большой театр - в 1965 году молодые Наталья Касаткина и Владимир Василев своей постановкой произвели сенсацию, хотя она была вполне невинной даже по сравнению с версией Нижинского. Но глубоких взаимоотношений с "Весной священной", в основе которой лежат славянские языческие обряды, у нас так и не сложилось. Задумывая фестиваль, аналогов которому еще не было в балетном мире, Большой театр заказал мировую премьеру собственной постановки Уэйну МакГрегору - главному современному авангардисту, работающему с классическими танцовщиками. Но в феврале хореограф принял решение не приезжать в Москву. Тогда театр сделал предложение о постановке Татьяне Багановой. Своих исполнителей она искала не только в балетной труппе, но даже в мимансе (он тоже укомплектован выпускниками хореографических училищ), а еще несколько человек привезла из своих "Провинциальных танцев". Еще одним фактором поддержки стало приглашение художника Александра Шишкина, о сотрудничестве с которым Баганова мечтала.
На сцене они выстроили то ли промышленный цех, то ли барак, главное украшение которого - гигантский старомодный кран, из которого через какое-то время свешивается гигантская пластиковая капля. А под ним в мечте о живительной влаге то топчутся, то мечутся, то бьются люди. Баганова воспроизвела в этой "Весне священной" все узнаваемые элементы своего традиционного мира - кроме театрального чуда, которое она умеет создавать как никто другой.