Сергей Михайлович, вы, как и коллеги по АЮР, вошли в состав утвержденного президентом оргкомитета по проведению празднования 20-летия Конституции России, а президиум Ассоциации назначил вас председателем рабочей группы. Скажите, к чему все это, разве граждане не обязаны и без оргкомитетов знать и уважать свою Конституцию?
Сергей Шахрай: Чтобы по-настоящему знать и уважать Конституцию, нужно точно понимать ее место и роль в истории и современной жизни страны. Круглая дата - хороший повод привлечь внимание профессионалов и широкой общественности к Основному Закону страны.
Отрадно, что президент, принимая решение о создании оргкомитета, согласился опереться на нашу Ассоциацию. Мы считаем важным использовать юбилей, чтобы серьезно проанализировать результаты 20-летней "работы" Основного Закона, качество преподавания Конституции в школах и вузах, уровень подготовки преподавателей конституционного права.
А что конкретно будет делать АЮР? Какие из мероприятий предназначены не для круга специалистов, а для обычных граждан, особенно для молодых?
Сергей Шахрай: 1 сентября пройдет Всероссийский урок Конституции. Мы готовим серию популярных изданий для детей, посвященных Основному Закону. Лучшие специалисты прочтут публичные лекции в ведущих образовательных центрах России и за рубежом. АЮР проведет несколько конкурсов на знание Конституции среди молодежи.
Ассоциация отвечает также за подготовку материалов о Конституции для СМИ с целью привлечь интерес общественности к проблемам реализации Основного Закона, а самое главное - к возможностям использования его потенциала. Например, мало кто знает, что для учета каких-то новых реалий не обязательно каждый раз вносить поправку в Конституцию, достаточно, например, принять федеральный конституционный закон.
Многие говорят, и, по-моему, обоснованно, что наша Конституция - это уже не текст конституции, а текст плюс решение Конституционного суда.
Сергей Шахрай: И пока для многих это непривычно. Но профессионалы понимают, что Конституция - это не только текст, но и решения Конституционного суда, а еще и конституционные законы. Кстати, Конституционный суд сформулировал позицию, согласно которой перечень конституционных законов не ограничивается теми, которые поименованы в тексте Конституции. Можно принять, например, конституционный закон о парламенте, и он тоже станет частью Конституции.
Как руководитель Высшей школы госаудита МГУ, вы ощущаете пиетет, трепетное отношение современных студентов к основному документу страны, или нынешнее поколение относится к Конституции по-другому?
Сергей Шахрай: Современной молодежи в принципе не свойственен пиетет и трепет. Скорее, можно говорить о понимании эффективности Конституции.
Поэтому я стараюсь на лекциях приводить конкретные примеры, что Конституция не замшелый памятник, а работающий механизм. Предлагаю студентам примерить роль лидеров и подумать, как с помощью Конституции урегулировать конфликт парламента и правительства или центра и регионов. Или ставлю такую задачу: как создать правительство парламентского большинства, не внося ни единой поправки в Конституцию. Говорю, вы - организаторы будущего страны, и вам этот документ нужен, потому что он демонстрирует образ желаемого будущего, которое вам воплощать на практике.
С одной стороны, мы чтим Конституцию, призываем относиться к ней как к "священной корове", с другой - Конституция все больше перестает быть документом прямого действия. Не кажется ли вам, что именно в этом противоречии кроются ростки правового нигилизма, выражающиеся в первую очередь в призывах изменить Конституцию?
Сергей Шахрай: Правовой нигилизм - тема, к сожалению, хроническая. Муж ушел к соседке, погода плохая, преступность - а не поменять ли нам Конституцию? Я уверен, что Конституцию надо не менять, а научиться ею пользоваться и совершенствовать с помощью Конституционного суда и законов.
Что касается прямого действия, то очень немногие нормы не только нашей, но других конституций могут применяться напрямую, без федерального закона или иного акта. Другое дело, что принципы и идеи, заложенные в норму Конституции, могут быть искажены законодателем или правоприменителем. Для того чтобы это исправить, на страже Конституции стоит Конституционный суд.
Иногда суды отказывают в принятии искового заявления, потому что нет специального закона, регулирующего норму Конституции, которая должна быть применена в конкретном деле. А вот это уже нарушение Конституции, ее "прямого действия". И наша задача, в том числе с помощью этого интервью, побудить юристов добиваться прямого действия Конституции в правоприменительной практике.
Все больше дел Конституционный суд рассматривает по запросам судов. Судьи обращаются с вопросом о конституционности закона, который, в общем, могли бы чисто механически применить. Вы согласны, что это свидетельствует о некоем росте творчества в правоприменении?
Сергей Шахрай: Это очень позитивная тенденция, хотя иногда продиктована желанием защитить себя от критики, получив решение Конституционного суда. Но какими бы ни были мотивы, это побуждает судей обращаться к Конституции и повышает роль Конституционного суда.
Вы являетесь одним из авторов нынешней Конституции. Положа руку на сердце, вы рассчитывали, что она будет служить больше 20 лет?
Сергей Шахрай: Не рассчитывал по трем причинам. Во-первых, по российской традиции каждый новый лидер принимал свою собственную Конституцию. Путин стал первым, кто эту традицию сломал и не переписал Конституцию под себя.
Во-вторых, Конституция принималась в ситуации жесткого политического конфликта. Она нужна была как способ выхода из кризиса, прекращения двоевластия, как возможность восстановления политической стабильности. Ну и в-третьих, не забывайте про "парад суверенитетов". Отношения были так напряжены, что устойчивость Конституции была под вопросом.
Тем не менее нам с Сергеем Сергеевичем Алексеевым удалось создать, как говорят за рубежом, устойчивый, "самореализующийся" документ. В небольшом по объему базовом тексте были закреплены своего рода "10 заповедей", с которыми к тому моменту были согласны все политические силы. Это разделение властей, демократическое, федеративное, правовое государство, права и свободы человека и гражданина, идеологическое многообразие, социальное государство, равная защита всех форм собственности. А главное, были закреплены модели желаемого будущего - в области госстроительства, федерализма, экономических отношений. Многие из моделей на 100% не реализованы до сих пор. Это нормально, потому что по историческим меркам 20 лет - совсем не срок.
В принципе Конституция может дожить и до 200-летия, потому что она носит рамочный характер. Некоторые считают недостатком, когда в тексте много свободы и, не меняя документ, можно менять элементы политического режима. Но для нашей страны это, скорее, плюс.
Какие разделы Конституции сейчас подвергаются "ревизионистским" нападкам больше всего? Насколько это обоснованно?
Сергей Шахрай: Как ни странно, очень мало претензий по части основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина. Много споров вызывает система разделения властей по горизонтали и вертикали, причем предложения звучат прямо противоположные, особенно по части взаимоотношений центра и регионов. Во многом это вызвано нашей непростой федеративной природой. Предлагают то добавить парламентаризма, то уменьшить его и добавить порядка. На мой взгляд, надо воспользоваться 20-летием и упразднить "Обществознание" как аморфный предмет, вернувшись к преподаванию "Основ права" и ввести соответствующий ЕГЭ.
Было бы неплохо, если бы математики тоже знали Конституцию.
Сергей Шахрай: Согласен. На днях я беседовал с одним известным физиком, который признался, что способен ориентироваться в современной конституционной материи только потому, что ему неплохо преподавали основы государства и права. Но, я думаю, тут надо идти в ногу со временем, использовать современные технологии. Сейчас я занимаюсь созданием виртуального "Музея Конституции" - продвинутого информационного ресурса, где в режиме 3D будут демонстрироваться видео, хроника, фотографии, документы, посвященные конституционной практике. Очень надеюсь, что к декабрю мы этот музей откроем. И не для себя или АЮР, а для тех ребят и девчат, которые живут в Интернете и не читают книг. Если молодежь не идет к Конституции, то мы сами придем к ним с музеем!