Это Вуди Аллен о себе. В программе "Свободная мысль" идет фильм Роберта Б. Уайде о нью-йоркском невротике, каждый вздох которого - отсюда и в вечность. Мы узнаем о нем, чего не знали. Услышим сотню парадоксов. "Ты занялся боксом, потому что тебе нравился этот вид спорта?" - "Нет, чтобы справиться с моей матерью". Увидим и мать: да, справиться с такой непросто.
Очень серьезный философ жизни. Говорит почти угрюмо и всегда неожиданно. Бобслей из фрагментов ранних фильмов (каюсь, их я не видел) заставил срочно искать их в Сети. Фрагменты - почти чаплинские гэги: нужно делать паузы, чтоб отдышаться. Сами фильмы оказались пожиже. Но юность гения - все равно юность гения. "Что в твоей молодости самое ужасное?" - "То, что я был молод".
Вы видели Аллена, боксирующего с кенгуру? Увидите. Увидите и его вокальный дуэт с собакой. Его телеимпровизации, которые, как анекдот, не повторишь дважды. И немного ностальгии. Мир нью-йоркских 1940-х: кинотеатр в каждом квартале, и в каждый идут торжественно, как в театр. И дети могут бесстрашно гулять допоздна. И до Кони-Айленда рукой подать. Мы видим Аллена, какого не видели. Записи его выступлений в ток-шоу, где он наповал сражал и публику и ведущего. Его репризы в нью-йоркских клубах. Он там неотразим, хотя выступать ему не нравилось, но и эта его мучительная неловкость тоже входила в образ.
Перед нами в разрезе инкубатор талантов - американский шоубиз. Мы-то привыкли к тому, что пяток "звезд" обороняют свою делянку, никого туда не впуская. А тут система "Алло, мы ищем таланты!". Все - для того, чтобы новый талант творил, выдумывал и пробовал: это курица, несущая золотые яйца.
Нам напомнят, что Аллен не сразу появился такой, какой он теперь. Перемены начались с "Энни Холл" - не только в его творчестве. Скромный фильм произвел тектонические сдвиги в индустрии комедийного жанра. Это признают люди на экране, включая Мартина Скорсезе.
А женщины в творчестве Аллена! А музыка в жизни Аллена! Заодно чуть лучше поймем, как ему удается стрелять по фильму в год, а запас идей не скудеет. Поймем чуть лучше, но не до конца. Раскусить гения до конца невозможно. Он знает о жизни в сто раз больше любого из нас. Чисто интуитивно.
После этого концентрата ума и таланта смотреть испанский конкурсный фильм "Портовые ребята" труднее. Он из разряда "остановившееся кино". Если герой куда-то идет, мы должны отследить весь его путь. Если ребята гоняют мяч, мы будем их созерцать, пока режиссеру не надоест. Диалоги - междометия. Действие не движется. Актеры с натугой выполняют сиюминутные задачи, не зная ни предшествующей судьбы героя, ни того, что будет после. Пустые кварталы, пустые стены, пустые глаза. Скука передается через скуку, тягостность через тягостность. Нас силком втягивают в чей-то быт, и мы уже знаем все досконально, включая номер автобуса, который отвезет на кладбище.
Называется - экзистенциальное кино. Нужно перетерпеть и втянуться. И тогда, возможно, обнаружишь себя следящим за тем, как два подростка и одна девочка идут из безрадостного поселка в Валенсию, чтобы по завету прадеда положить военный сюртук на могилу его боевого друга. Конечно, это задача, достойная советского кино: идея важнее человека, ритуал дороже жизни. Но мы уже готовы волноваться, глядя на блуждания малышей в ночной Валенсии без денег и ночлега. Конечно, не устоишь: детишки голодны, у них чистые просящие глаза. Конечно, такое кино снимать можно километрами. На сотом километре мелькнут остатки разрушенного кинотеатра - как останки самого кино.
Этого сюжета хватило бы на десятиминутку. Альберто Мораис был документалистом, это определило его манеру, когда важным кажется все - и как идет персонаж, и как долго он идет. Два года назад ММКФ наградил Золотым Георгием его "Волны" - с той поры ни стиль, ни манера, ни круг интересов режиссера не претерпели никаких эволюций.
Впрочем, Мохсену Махмальбафу фильм может понравиться - он вполне в иранских традициях.