Когда в 2004 году появился фильм "Первые на Луне" Алексея Федорченко, словечко "мокьюментари" нужно было долго и нудно объяснять. Дескать, обманка, искусная подделка под документальное кино, на которую даже жюри Венецианского кинофестиваля купилось, отдав приз Федорченко как раз в номинации документальное кино. На самом деле жюри, конечно, просто подыграло, сделав ответный красивый ход в духе картины. Почти десять лет спустя бойким словечком "мокьюментари" никого не удивить. Другое дело, что с определениями стало не легче, а сложнее. Потому что вопрос, что же это за зверь "мокьюментари": жанр фильма, создание виртуальной реальности или остроумный способ исследования новых медиа, - остается открытым.
И вот уже молодые художницы Соня Румянцева и Алиса Таёжная для выставки создают стенд с изысканными коллажами, представляющим 70-летнюю историю "передразнивания документа". История, к слову, вполне правдива. А, с другой стороны, маститый историк кино Кирилл Разлогов в каталоге к выставке Медиа Форума охлаждает пылкие умы: "Ничего принципиально нового мокьюментари в культуру не привнесло. Искусство это делало всегда - создавало невозможные миры с намерением сделать эмоциональное, а не достоверное высказывание".
Получается, что все искусство и есть искусная обманка? И что, собственно, изменилось со времен Веласкеса и Тициана? Вопрос этот выглядит академическим только на первый взгляд. В новое время заказчики живописных портретов (равно, как и их зрители) не отождествляли изображение человека с реальным лицом. В противном случае сюжеты гоголевского "Портрета", как и "Портрета Дориана Грея" Оскара Уайльда не производили бы такого впечатления на читателей - они были бы очевидны, встречаясь на каждом шагу. Меж тем американские слушатели радиопостановки "Война миров", которую сделал Орсон Уэллс в 1938 году, начали паковать чемоданы, услышав о грядущем вторжении марсиан в штат Нью-Джерси. И дело не в наивности провинциалов, а в безусловном доверии слову, сказанному по радио. Не хуже жителей Нью-Джерси, многие зрители телепрограммы "Пятое колесо", выслушавшие в мае 1991 года сообщение от Сергея Курехина и Сергея Шолохова, что "Ленин был грибом", впали в полнейшее замешательство. Все сообщенное по телевизору для многих людей было истиной в последней инстанции. И радио, и ТВ воспринимались как надежные источниками объективной информации. Точно такой же казалась долгое время фотография. Собственно, мокьюментари эту незыблемую надежность знакомых медиа, которые возникали именно как фиксация реальности (голоса, внешнего облика, события) и ставит под вопрос. Как минимум, она делает их видимыми…
Понятно, почему интерес к мокьюментари пришелся на эпоху компьютерных игр и проживания параллельных жизней в Second life… Игровые стратегии, раздвинув границы виртуального мира, вторглись на территорию реальности. Смена ролей, аватаров, биографий в виртуальном мире рождает новое отношение к слову и образу… Важным становится, кто говорит и как говорит, чтобы понять, зачем и о чем. Итак, все дело в новых технологиях?
Куратор проекта Ольга Шишко этот вопрос заостряет, сталкивая в пространстве экспозиции проекты, использующие компьютерную игру, работу Владимира Архипова с найденными самодельными объектами и, допустим, стратегии трех художников из Италии, Словении, Хорватии, которые сначала вступили в Словенскую демократическую партию (СДП), а затем официально сменили свои имена на имя… Янез Янша. В 2007 году так звали премьер-министра Словении и лидера СДП. Он прислал новым членом стандартное приветственное письмо со словами "Чем нас больше, тем быстрее мы достигнем нашей цели!". Прелесть ситуации в том, что до этого, как говорят художники, сам политик поменял свое имя Иван на Янез, решив, видимо, что так будет более патриотично. Таким образом, в список медиа, которые используются для манипуляции, попадают язык и речь.
Иначе говоря, идея о том, что все, чем пользуется человек: от языка до картинки в iPad’е - работает на создание "второй реальности", доводится до логического конца. В общем, не компьютеры создали виртуальную жизнь, но компьютеры сделали ее видимой. В этот момент возникает новый поворот темы - использование виртуальной модели для понимания реальности. Американские художницы Нонни де ля Пенья и Пегги Вейл, начинали журналистское расследование о ситуации в тюрьме Гуантамо, а сделали компьютерную игру Gone Gitmo (в которую включены реальные документы и снимки), демонстрирующую, как легко попасть в "правовую черную дыру" и как трудно из нее выбраться. Харун Фароки в трехчастном проекте "Серьезные игры" показал, как компьютерные игры использовались в обучении тактике и правилам поведения американских солдат в Афганистане, и как почти те же игры использовались психологами для работы с шоком, который пережили вернувшиеся с войны солдаты. Зыбкая граница между реальностью и игрой может быть спасительной и губительной одновременно. Именно зыбкая неопределенность условий "игры" до полной гибели всерьез определяет саспенс 40-минутного видео "Непрерывность", созданного художником Омером Фастом для прошлогодней Документы в Касселе.
Но обойдемся без спойлеров. Нынешнюю выставку Медиа Форума нужно смотреть самим. До 26 июля есть время.