Деревня с претензией
Мурзинку основали в 1760 году на берегу Исетского озера беглые крестьяне, о чем свидетельствует памятный знак на въезде, установленный одним из дачников. Именно дачники сегодня и составляют костяк здешнего населения. Среди них можно встретить и обычных пенсионеров, и чиновников высокого ранга, директоров заводов, депутатов, бизнесменов. Привычные глазу деревянные дома перемежаются с кирпичными дворцами, огороженными глухими заборами. Каждый хозяин благоустраивает территорию на свой вкус и кошелек: здесь есть и баскетбольные площадки вместо грядок, и персональные причалы, и скульптуры у ворот.
Деревня скорее напоминает коттеджный поселок, однако здесь нет ни единства архитектуры, ни управляющей компании, ни пункта охраны, ни других атрибутов комплексной малоэтажной застройки. Да и прописано официально в Мурзинке всего 20 человек, хотя дворов около 450, и строительство продолжается.
- Прописано мало, потому что инфраструктуры никакой. Фактически зимой в деревне около ста жителей да еще столько же гастарбайтеров. Зато летом - 1000-1500. При этом у нас ни дорог асфальтированных, ни аптеки, ни медпункта, ни пляжа благоустроенного. Почта доставляется раз в месяц, - рассказывает житель дома по улице Ленина Владимир Бормотов. - Участковый на другом берегу озера, в Среднеуральске. Пожарный пост начали строить, но закончат только в 2015 году, а пока "скорая" и пожарные к нам добираются минут по 40.
Среди других "болевых точек" Мурзинки, по мнению Владимира Ивановича и его соседа Валерия Бородкина, - отсутствие организованного вывоза бытового и строительного мусора: кто постеснительней, тащит мешки подальше в лес или везет в город, а кто понахальней, может и прямо у дороги бросить. Магистральный газопровод проходит буквально в двух километрах от деревни, но газифицировано всего 28 процентов участков: стоимость подключения к трубе, принадлежащей частной компании, достигла
157 тысяч рублей.
Еще одна проблема Мурзинки - массовый несанкционированный захват земель. Поскольку территория застраивалась стихийно, многие собственники успели самовольно "прирезать" себе лишние куски: кто пять квадратных метров для палисадника, а кто и пару соток леса. Ладно бы оформили все по закону и платили налог или аренду. Но народ не то что землю не оформляет - даже готовые дома в эксплуатацию вводить не спешит. По данным Кадастровой палаты Свердловской области, в границах Мурзинки на учет поставлен 581 земельный участок, а в кадастре числятся всего 292 объекта капстроительства, из них два - как незавершенные.
Совсем недавно подобная ситуация была и с электросетями. Почти 17 лет они числились бесхозными. Чем больше становилось потребителей в Мурзинке, тем ниже напряжение в розетке - постепенно оно упало до 130-140 вольт. Кто побогаче, купили дизель-генераторы, прочие - стабилизаторы. В 2011-м часть сетей взял на баланс городской округ и передал в управление энергокомпании. Она пытается привести хозяйство в порядок, но процесс займет не один год.
Староста не справляется
Больше всего членов инициативной группы задевает, что администрация Среднеуральска не воспринимает удаленные территории как равноценные районы ГО и не формирует перспективных планов их развития. Раньше Среднеуральск был частью города Верхняя Пышма, но в 1996 году получил статус самостоятельного муниципального образования, в состав которого вошли две деревни - Коптяки и Мурзинка, а также поселок Кирпичный.
- По документам мы горожане, а по факту на деревню внимания не обращают, то есть нарушается устав ГО, где прописано, что местная власть обязана заниматься организацией энергоснабжения на всей территории, обеспечивать благоустройство, ремонт дорог и т. д. Доходы от земельного налога и продажи участков в Мурзинке идут на формирование муниципального бюджета, а деревне из этого бюджета ничего не достается, - говорит Владимир Бормотов.
По мнению членов инициативной группы, существующая система местного самоуправления уже не соответствует нуждам большого населенного пункта. Роль представителя муниципальной власти в деревне выполняет староста. Одновременно он является председателем дачного некоммерческого партнерства, что дает право от имени юрлица осуществлять сбор средств на общественные нужды. Даже с учетом больших финансовых возможностей некоторых жильцов полномочия старосты не позволяют решить ряд принципиальных вопросов.
В качестве альтернативы граждане предлагают избрать общественный совет, делегировав ему вопросы контроля и управления. Этот коллегиальный орган обязательно должен быть зарегистрирован как юрлицо и состоять минимум из пяти человек: трех деревенских и двух дачников. Они даже провели предварительные переговоры с одним из вузов Екатеринбурга на предмет разработки плана социально-экономического развития Мурзинки.
- Меньше всего хочется, чтобы наши письма воспринимались как голая критика. Мы понимаем, что проблемы деревни копились 17 лет, их не решить наскоком. Но среди нас много грамотных специалистов с богатым инженерным, управленческим, хозяйственным прошлым, чьи деловые контакты, опыт могут пригодиться. Уже сегодня некоторые дачники оказывают содействие администрации ГО. Но пока все делается на энтузиазме, а должна быть системная работа, - считает Валерий Бородкин.
Где ботинки жмут
Очевидно, что Мурзинку настиг кризис легитимности власти. Староста Анатолий Локосов воспринимает инициативную группу как сутяжников, не дающих работать. Межличностный конфликт мешает сторонам услышать здравые мысли друг друга, но если отвлечься от эмоций, то очевидно, что "кучка жалобщиков" не просто воду мутит, а пытается внести конструктивные предложения. И хорошо ведь, что неравнодушны люди к проблемам деревни. Могли бы ведь ограничиться комфортом внутри своего двора, а дальше - трын-трава.
Идея прямого коллегиального самоуправления, кстати, не такая уж фантастическая. Совсем недавно в Екатеринбурге состоялся семинар по партисипативному (открытому) бюджету. Этот механизм был разработан еще 30 лет назад в бразильском Порту-Алегри и распространился по всему миру. Сейчас более 2000 городов имеют открытый бюджет. В двух словах суть такова: власть допускает общество к распределению бюджета. Не просто информирует население территориальной единицы (района, квартала), а обсуждает с ним, на что потратить деньги: на строительство новой больницы, например, или на ремонт улиц. Как правило, речь идет об одном-трех процентах городского бюджета и краткосрочных задачах (1-2 года).
- Внимание фокусируется не на налогах и сборах, а на инвестициях. Обычные граждане из разных социальных слоев путем открытых ассамблей, интернет-голосования или выбора делегатов обсуждают вложение средств и контролируют реализацию принятых решений. Человек, которому жмут ботинки, лучше всего знает, где они жмут, - разъясняет Ив Сентоме, профессор Парижского университета.
Вообще-то зачатки партисипативности есть и в России: существуют механизмы проведения публичных слушаний, сбора наказов избирателей. Однако все это больше элементы политики, чем реальной системы управления, что осознают и чиновники, и граждане. Между тем общество уже вполне "разогрето" для реального, а не кухонного участия в бюджетном процессе. Люди готовы почувствовать себя не только потребителями госуслуг, но и разделить с властью ответственность за принятые решения. Но вот готовы ли к этому чиновники - большой вопрос.
Борис Тарасов, глава городского округа Среднеуральск:
- Я признаю, что мы недостаточно занимались хозяйством на удаленных территориях. Сегодня выясняется, что надо ставить сети и дороги на баланс, а это процесс дорогостоящий и по времени занимает от одного до пяти лет. Институт старост ввели, но реально их не задействовали в управлении. Сейчас мы по мере возможности стараемся им помогать. Например, на днях ликвидировали гигантскую свалку, которую устроили жители Мурзинки. Совместно с Росреестром начали работу по выявлению несанкционированных захватов земли. Чтобы побудить собственников к регистрации имущества, городская Дума подняла ставку налога на недостроенные объекты с 0,3 до 0,7 процента. Занимаемся и вопросами здравоохранения. Есть идея приобрести передвижной ФАП для Мурзинки.
Когда люди говорят, что их деревню недофинансируют, они просто до конца не понимают механизм современного бюджетного процесса. Сегодня доля собственных средств в бюджете Среднеуральского ГО - 50 процентов, остальное - целевые субсидии из областной казны. Бюджет развития (на строительство и модернизацию) до недавнего времени вообще отсутствовал. Именно поэтому идея партисипативности в российских реалиях труднореализуема. Вот если бы федеральные власти пересмотрели систему распределения налогов - оставили бы территориям, к примеру, 70 процентов НДФЛ вместо 30, то наш бюджет был бы самодостаточен.
Согласно действующему законодательству, для таких территорий, как Мурзинка, органом прямого самоуправления может быть только общественная организация типа ТОС, общественного совета. Однако с инициативой ее создания должны выступить сами жители. Мы готовы им помочь организационно и юридически, провести заочное собрание, голосование. Правда, боюсь, к единому мнению им не удастся прийти - нечто подобное мы наблюдаем на собраниях в ГСК или садовых кооперативах.