DSCH - это буквенный код и одновременно любимая композитором музыкальная аллюзия, в которых зашифровано имя Дмитрия Шостаковича. Дуэт Алексея Ратманского с этим композитором можно было оценить еще в "Светлом ручье" и "Болте": основанный на классике, но добавляющий ей насмешливости, задора и интеллекта хореографический стиль оказался эквивалентом музыке. Concerto DSCН был создан, когда Ратманский еще оставался художественным руководителем балета Большого театра, но уже постоянно сотрудничал с зарубежными компаниями. И триумф, одержанный в Concerto DSCH, вероятно, сыграл решающую роль в решении хореографа продолжать свою карьеру за рубежом. Встретившись с постановкой лицом к лицу, легко понять почему.
Этот 25-минутный спектакль можно назвать "типичным Ратманским". Это тот Ратманский, которого любили за вкус к первоклассной музыке, отлаженную, как кровеносная система, конструкцию постановки, легкость духа, игру с профессионалами в "угадай мелодию" и с бескорыстными балетоманами, которых вжимает в кресло ураган оригинальных поддержек, прыжков, пуантовых завихрений, заканчивающийся общим - артистическим и зрительским - счастливым бессильным обмороком в финале. В Concerto DSCH читается все та же страсть хореографа к эстетике советского балета 1930-х с его верой в безграничные возможности человека и светлое будущее.
Вместе с тем это тот Ратманский, которого в его российских работах мы видели лишь однажды - в юношеском "Каприччио", в 1997 году мелькнувшем в Большом театре: способный на легкое, но широкое и свободное дыхание, не отягощенный заботами о нуждах своих высокопоставленных звезд, фонтанирующий разнообразными комбинациями с изяществом Кио.
Примерно такой же эффект встречи со знакомым незнакомцем был при переносе в Большой театр "Русских сезонов" - самого русского балета Ратманского на музыку Десятникова, поставленного в New York City Ballet.
Труппа Мариинского театра тоже имеет большой и счастливый опыт многолетней работы с Ратманским. Напоминанием о нем оказалось выступление в центральной партии опытной Светланы Ивановой: ее ногам подвластны любые темпы, эмоции и стили. Страсть новообращенного продемонстрировал и корейский наемник Ким Кимин (ему досталось соло в па де труа), обладающий харизмой.
В целом же труппа танцевала премьеру Ратманского так, будто свой тысячный "Дон Кихот": проглатывая окончания фраз, без восхищения ажурной вязью комбинаций, без ностальгии по прошлому собственного искусства. После этого хочется прыгнуть в самолет и увидеть Concerto DSCH в исполнении New York City Ballet.