Сергей Николаевич, когда последний раз были в тундре?
Сергей Харючи: Неделю назад с друзьями. В охотничьей избушке. Привезли снаряжение, подобрались. Откроется сезон - утолю страсть. Лет в шесть отец впервые доверил мне выстрелить. Под его присмотром, разумеется. Одностволку мне подарили, если не ошибаюсь, в 12 лет. За хорошую учебу. Роскошный подарок для мальчишки.
Отец ведь был предрайисполкома?
Сергей Харючи: Да, в Тазовском районе, причем в тяжелые послевоенные годы. А в период войны в Гыдоямском районе возглавлял кочевой райисполком. Размещался он в регулярно перемещаемом чуме, который для статуса называли Красным. Местная власть была из народа, в гуще народа и следовала вместе с ним. Родители всю жизнь провели в чуме. Все, что есть во мне хорошего, заложено ими.
На родовом кладбище, где покоятся предки, отец, бываю почти всякий раз, когда наведываюсь в отчий край. Родственники в Тазовском здравствуют. Старшая сестра три четверти века отмерила. Крепка, проворна, энергична. С лета до поздней осени со своими в чуме, со всеми делами справляется. Думаю, в прабабушку Анну Петровну Шушакову удалась - та до 110 прожила.
Мои соплеменники переживают за нас, живущих в городах, поселках. Жалеют даже. Скажете, парадокс? Комфорт - понятие относительное. Когда он представляет приоритетную ценность, идет бесконечная гонка за удобствами, престижными вещами. А вот дети - уже на втором, третьем плане. Потом спрашиваем себя, почему на многих благодатных землях страны стало безлюдно? Вопрос риторический.
Мои соплеменники, ненцы, говорят: "Осознав этот образ жизни, мы поняли, почему у современных русских мало детей". Вот в Арктике лютые морозы, месяцами темно, лето - миг. Какой уж тут комфорт - по меркам рядового россиянина, особливо в тундре. Так что же, кочевникам в южные степи податься? Или детей перестать рожать? Они рожают, воспитывают. И счастливы.
Технократическая цивилизация меняет менталитет. Что вас более всего огорчает в этом процессе?
Сергей Харючи: По моим наблюдениям, родовые, родственные связи исподволь стираются. Наверное, угроза разрозненности - главная. Именно взаимовыручка, сплоченность позволили малочисленным народам Севера веками сохранять этническую целостность в экстремальных природных условиях. Да просто выжить.
Помню, возвращаемся с отцом с охоты, рыбалки ли, перво-наперво он распоряжается: отнести эти рыбины вон тем бабушкам, другие - в такую-то семью. Словом, щедро делится добычей с людьми, не имеющими в данный момент возможности самостоятельно найти пропитание либо испытывающим в нем недостаток. Это правило по сей день соблюдают близкие мне тазовчане. Увы, не везде так на северных просторах.
Еще было бы что добывать. Лет через 30, прогнозируют ихтиологи, исчезнет муксун. Каково тем, для кого он - хлеб насущный?
Сергей Харючи: Да, муксун относится к пище этнической. Под этим подразумевается не некое сакральное значение, прежде всего физиологическое. В принципе можно есть бананы вместо рыбы, только это будет, предупреждают ученые, сокрушительным ударом по здоровью. Столетиями организм аборигенов приспосабливался к окружающей среде исходя из естественного для Заполярья "набора" съестного.
В числе прочего оскудению рыбных запасов способствуют природные катаклизмы. Летом 2012 года уровень воды был катастрофически низким. С прогретого мелководья белорыбица подается в низовья, тундровые речки. Потому уловы скудные.
Весомый урон от браконьеров. Оборотистые дельцы нередко нанимают коренных северян, не имеющих постоянной работы, скупают у них по дешевке рыбу, перевозят ее на грузовиках, авиацией. С зимовальных ям, причем в погранзоне, "черпают" рыбу тоннами. Инспекторам куда проще поймать за руку селянина, чем организатора незаконного промысла, имеющего мощную технику, "нужные" связи.
Безусловно, дает о себе знать промышленное освоение территории. Так, дюкеры, проложенные по дну Оби, осложняют проход рыбы из зимовальных ям в верховья, поскольку трубопровод создает определенное электрическое поле. Я уж не говорю об ущербе от нефтяных протечек, разливов.
Вызывает оптимизм активизация природоохранных служб, бескомпромиссная позиция губернатора. Под суд идут уже подлинные браконьеры. Для сбережения ихтиофауны строим рыборазводные заводы, ужесточаем экологические требования к добывающим компаниям.
Для увеличения занятости сельчан правительство региона расширяет агропромышленные специализации. Перспективное направление - выращивание овощей в теплицах, на открытом грунте. Резерв для оленеводства - освоение лесотундровой, таежной зон, богатых ягелем.
Северное овощеводство, полагаете, экономически оправданно?
Сергей Харючи: В Салехарде еще в 30-х годах ХХ века экспериментаторы снимали завидные урожаи картофеля. А, скажем, в расположенных южнее Красноселькупском и Шурышкарском районах сам бог велел его выращивать. Миграция тепла в наши широты приводит к появлению растений, прежде тут не росших, заходам в реки рыб, обитающих в более умеренном климате. Когда был пацаном, карликовый кустарник выше моего роста не поднимался. Теперь вытягивается на два роста взрослого человека. Потепление климата имеет и положительную сторону, надо ее использовать. Не забывая об отступлении границ вечной мерзлоты: погодные аномалии прямо влияют на экономику, социум. На минимизации потерь должны сконцентрировать усилия и власти, и бизнес.
Вы, Сергей Николаевич, ощущаете себя защитником северных народов?
Сергей Харючи: Не только - всех ямальцев. Стремлюсь быть выше местнических, корпоративных, узкополитических интересов. Это всегда поиск баланса, компромисса. На любом уровне - региональном, федеральном, международном.
Равновесие заключается и в сохранении статус-кво между Тюменской областью и автономиями?
Сергей Харючи: Область вместе с Ямалом и Югрой - суперрегион на геополитической карте страны, основа ее финансовой стабильности. На долю ЯНАО, напомню, приходится более 90 процентов добываемого в РФ газа. Все три субъекта самодостаточны, их взаимоотношения экономически гармонизированы. Разговор о поглощении северных территорий ведут те, кто не осознает последствий такого шага.
Оцените расстояния. Свердловская область велика, а Ямал превосходит ее по площади почти вчетверо! У нас дифференцированный подход к муниципалитетам, поскольку они разительно отличаются по своей специфике. Управлять, к примеру, Гыданским полуостровом непросто даже из Салехарда. Представьте, каково будет из Тюмени.
Регионы укрупнялись еще в XX веке. Эксперимент оказался неудачным. Окраина неизбежно пострадает, в первую очередь коренные жители. Возьмем Таймыр. Насколько мне известно, самая северная территория Красноярского края испытывает после административного передела серьезные проблемы.
Ну а мы на совете законодателей договорились продлить существующий договор между тремя субъектами до конца 2020 года. Оптимальный вариант.
Давно нет национальных избирательных округов. Превратились в рудимент?
Сергей Харючи: Я так не считаю. Не понимаю, чем руководствовались сторонники ликвидации нацокругов. Да, в СССР схема подбора депутатов в представительные органы власти шла во многом формально. Положительный человек, труженик, хороший специалист, в квоту по возрасту, социальному, отраслевому и национальному профилю вписываешься - вот тебе мандат. Насколько новоявленный депутат разбирается в экономике, законотворчестве - не важно. Впрочем, и ныне не так уж редко в депутаты попадают люди известные, да случайные. Славный спортсмен, замечательный артист, но юридический документ осилить не в состоянии.
Зато в нижней палате парламента недостаточно представителей народов России, северных в частности. Численность коренных малочисленных народов Севера всего 270 тысяч человек, из них около 42 тысяч - ненцы. Частичка населения РФ. Можно и не замечать, не знать, чем занимаются, где живут. Иной политик, услышав об оленях, чумах, пожимает плечами: мол, какие-то дикие племена. В результате некоторого непонимания возникает желание выравнять всех под законодательную линейку. Однако сила в разнообразии, а не в одинаковости. Единство России достигается, в том числе, за счет балансировки интересов его многочисленных народов и этносов. На региональном уровне это очень хорошо подтверждается.
Харючи Сергей Николаевич, председатель Законодательного собрания ЯНАО
Родился 26 ноября 1950 года в поселке Тазовском Ямало-Ненецкого автономного округа. Трудовую деятельность начинал плотником, рулевым-мотористом. В 90-х годах прошлого века был президентом общественно-политической организации "Ямал - потомкам!", избирался депутатом Тюменского областного Совета народных депутатов, занимал пост заместителя председателя правительства округа по национальным вопросам. Депутат пяти созывов Законодательного собрания ЯНАО (ранее - Государственной думы ЯНАО), возглавляет его с ноября 2000 года. Член Совета законодателей России. С 1997 по весну 2013 года - председатель Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, сейчас председатель совета старейшин ассоциации. Член президентского совета по межнациональным отношениям.
Окончил Свердловскую высшую партийную школу при ЦК КПСС, Российскую Академию госслужбы при Президенте РФ. Доктор юридических наук, членкор РАЕН, председатель совета регионального отделения Ассоциации юристов России. Подготовил и опубликовал свыше 30 научных трудов, две монографии. Академик международной Финно-угорской академии наук. Почетный гражданин Ямало-Ненецкого автономного округа. Обладатель премии "Российский национальный Олимп" в номинации "Спикер года". Комиссия международного библиографического центра Кембриджского университета включила Сергея Харючи в список 2000 выдающихся личностей мира XX столетия. Награжден орденом Дружбы, орденом Почета. Женат. Вырастил дочь и двух сыновей.