30-летний разоблачитель - и вправду честолюбивый идеалист-одиночка, вероятно, не до конца понимавший, в какую авантюру он ввязывается. Не желая того, Сноуден всем подстроил ловушку, из которой с минимальными потерями сумел пока выскользнуть только Китай. Спецслужбы КНР, посадившие американца на самолет в Москву и объяснившие ему, что так лучше, заслужили похвалу своего руководства, поскольку избавили Пекин от немалой головной боли. Остальным повезло меньше.
Россия в положении, когда, вопреки собственной воле, ей приходится идти на конфликт с Соединенными Штатами. Совершенно очевидно, что экстрадировать Сноудена Москва не может. Даже если отвлечься от политического аспекта (попробуйте вообразить зеркальную ситуацию с российским беглецом в США, им даже в голову не пришло бы обсуждать его выдачу), моральные издержки чрезмерны. Сноуден действовал на основании собственного понимания всеобщего блага, и даже если не разделять его представления, безнравственно отправлять правдоискателя тем, злоупотребления кого он разоблачал. Тем более цинично было бы обменивать Сноудена на Виктора Бута, что предложил Владимир Жириновский, - репутация России в глазах немалой части мира, критически настроенной в отношении Соединенных Штатов, была бы тогда похоронена.
Но у Москвы нет ни намерения, ни желания использовать Сноудена в качестве оружия против Америки. Условие Владимира Путина - убежище в обмен на обещание не вредить США - прозвучало неожиданно в его устах, в Вашингтоне ведь царит убеждение, что российский президент спит и видит, как бы состроить козу янки. Между тем именно сейчас, когда российско-американские отношения постоянно балансируют на грани и стороны ищут для них новую основу, подобные привходящие обстоятельства Кремлю совсем некстати.
Американская сторона тоже либо растеряна, либо совершает ошибки, связанные с неверной оценкой. Объективно говоря, Белому дому было бы выгоднее, чтобы Сноуден как можно быстрее и безопаснее покинул Россию. Ведь нахождение его в любой стране второго или третьего ряда, тем более антиамерикански настроенной, сделало бы проблему маргинальной. Однако Соединенные Штаты способствовали, чтобы их соотечественник застрял в России. Сначала аннулирование паспорта, потом возмутительная акция с самолетом президента Боливии Эво Моралеса, который принудили сесть по подозрению в контрабанде Сноудена, сделали технический вопрос об отбытии его в третью страну крайне сложным.
Понятно, что пойти на открытую сделку с Россией по обеспечению отъезда беглеца американцы не могли, но при желании всегда есть возможность проявить гибкость, публично не поступаясь принципами и не снижая риторику. Когда, например, в 2010 году после очередного переворота в Бишкеке возникла необходимость элегантно решить вопрос со свергнутым президентом Бакиевым, Россия, США и Казахстан сработали слаженно, дав ему возможность оказаться в Минске, а себе - не думать больше об этом обстоятельстве.
Эдвард Сноуден - представитель того поколения и того типа мышления, которым понятнее, как вести диалог с неким сообществом, в идеале виртуальным, чем с государством. Именно поэтому он, чтобы обратиться за убежищем, собирает правозащитников, представителей общественности, но медлит с направлением официального запроса в органы. Как представляется, российские власти, которым придется иметь дело со Сноуденом, еще не раз пожалеют, что он не улетел в Гавану или Каракас. Его способность договариваться о чем-либо и соблюдать условия вызывает сомнения просто потому, что он действительно идеалист, не соглашающийся с условностями, налагаемыми иерархией. Готовность Сноудена принять оговорку Владимира Путина, что он может остаться, только если не станет наносить ущерб американским партнерам, экс-контрактник может принять так же легко, как и переосмыслить по-своему. Ведь, с его точки зрения, ни малейшего урона Америке он не нанес, напротив, действовал как истинный патриот, разоблачив антинародную и антидемократическую практику власти. Российский президент, озабоченный международно-политическими последствиями, имел в виду другое.
Скорее всего, Эдвард Сноуден вскоре получит российское убежище, как он сам говорит - временно, но задержаться в России может надолго. Ведь обстоятельства, препятствующие его возвращению на родину или перемещению в Латинскую Америку, в обозримом будущем не исчезнут. Москва и Вашингтон заинтересованы в том, чтобы об этой истории как можно быстрее забыли, чтобы она ушла из новостного поля. Тогда можно будет без лишней огласки обсуждать, что сделать, чтобы вынуть эту занозу для отношений. Сноуден объективно нуждается в противоположном: его защита - это публичность, чтобы исключить возможность договоренностей о его судьбе без его участия. Проблемы только начинаются.