Национальный инстинкт в жизни народа хоть и слабее сексуального инстинкта у отдельного человека, но похож на него. Все то же: сохранение и воспроизводство рода-племени, передача генов. Все это освещено и согрето вечным костром глубокой родоплеменной пещеры, которая есть в сознании любого человека, любого этноса.
Я не пишу "Историю Пугачевского бунта". Во-первых, на месте не был. Во-вторых, закон нынче такой, что поди пойми - можно употреблять слово, обозначающее национальность преступника (подозреваемого), или нельзя, назвав ее, ты сам превратился в преступника или подозреваемого в разжигании национальной розни?
Но "пугачевщина" - не первое и не последнее звено национально-напряженной цепи.
Различение "свой - чужой" - природное (иммунитет!), есть у всех живых существ. У людей проявляется по-разному - от тонко-интимного ("мой мужчина", "моя женщина", "мы с тобой одной группы крови") до грубо-группового (своя нация, своя вера, свой класс и т.д.). Национальный иммунитет называется "национализм".
Национализм есть у каждой нации. И у всех - разный. Если нации грозит (реально, или в ее воображении!) уничтожение, или "только" угнетение, или "всего лишь" унижение, национализм горит по-своему. У имперской нации, которая хочет интегрировать своим языком, своей культурой, своим государством, своим этносом разные народы, живущие на одной территории, - другой национализм. У малой нации, которая хочет сохраниться внутри большого имперского государства - как на территории своего компактного проживания, так и вне ее, - третий национализм. Непрерывно происходит и смешение (подмена) жанров. Но любой национализм воспринимает нацию - чужую и свою - как целое, как одну стаю, почти как единое существо. Отсюда неизбежная идея "коллективной вины" (разумеется, чужой). Отсюда сплочение нации: "мы" едины - потому что "они" едины против нас!
Для современного государства и права понятие "коллективной вины" - абсурд, а попытка "установить справедливость" в рамках таких понятий - преступление. Вина и ответственность может быть только индивидуальной (или в пределах группы непосредственных соучастников). Идея коллективной национальной вины много раз осуждена всеми международными конвенциями и институтами, а соответствующая практика называется - "нацизм".
Вместе с тем коллективная ответственность есть - в том числе в реальном поведении людей - сколько бы закон это ни отрицал. Особенно в малых этносах, скажем, кочевых или, наоборот, привыкших жить компактно и оказавшихся в "чужом" большом обществе, очень сильна взаимосвязь. Члены этноса делят людей на "своих - чужих" по национальному признаку, политкорректных публицистов как-то не читают (зато публицисты их защищают). Своего надо поддержать и выручить - иначе тебя самого сомнут в этом чужом городе, чужом обществе, чужом мире. Так и живут - племенем в электронных пещерах-XXI.
И если, скажем, русский повздорил с представителем "какого-то этноса", то картинка такая. Русский - один (наше общество вопреки лепету про "соборность" и прочие литературные штампы абсолютно атомарно), за него - только родные да несколько друзей, если они есть. А вот "представитель" - совсем даже не один! За его спиной - и род, и земляки, а то и "целая республика". Ну, а государство, РФ? Равноудалено - согласно закону. Притом настолько, что его в телескоп не увидишь. Тем временем конкретные чиновники работают на коммерческой основе. А денег у целого рода обычно тоже больше, чем у отдельного человека.
Так возникает ситуация, когда на русской равнине русский человек чувствует себя слабее, чем тот, кто "спустился с гор". Выход русские люди, естественно, видят в том, чтобы пытаться "тоже объединиться" - против "объединения чужих". Объединяются русские трудно, шумно и ненадолго. Но замах получается (или кажется) крутым.
Понятно, что государство в принципе не может "идти на поводу" у подобных объединений и де-факто принимать идею той самой "коллективной вины". Это означало бы не просто грубое нарушение всех своих и международных юридических норм, но и подрыв фундамента самого государства.
Допустим, "где-то" власть согласилась с требованием: в ответ на такое-то убийство выселить из города - отнюдь не мигрантов (это еще куда ни шло!), а вполне полноценных граждан РФ "такой-то национальности".
Ну и что дальше?
Во-первых, будет создан прецедент - его запомнят, к нему станут совершенно резонно апеллировать русские националисты. Там можно - а у нас нельзя?! Аппетит приходит во время еды...
Во-вторых, оскорбленная национальность "второго сорта" запомнит этот прецедент еще гораздо крепче. И будет искать повод мстить - уж тут точно "коллективно". Мстить просто из инстинкта самосохранения (он же и основа национальной гордыни) - чтоб "окончательно не согнули".
Что за всем этим последовало бы? Сегодня - ничего катастрофического. Но можно предположить - напряженность с "той" и "другой" стороны будет только расти. Так что согласиться какую-то группу по национальному признаку дискриминировать (выселить) - это тушить пожар бензином.
Так где же решение?
Мой ответ пресный. "Окончательного решения", к счастью, нет. Есть процесс конфликтного сосуществования "гор" и "равнин" в одном государстве. Есть апелляции к власти, давление на власть со всех сторон. И есть ответы властей - желательно максимально приближенные к закону. Пока что, несмотря на многолетние намеки на "бессмысленный и беспощадный", никакого бунта нет - а есть динамическое национальное равновесие. Думаю, оно же и останется. Кстати: то, что Пугачевский бунт остался бескровным и локальным, тоже это подтверждает.