Сыграть концерт из вещей 20-летней давности, с точностью до песни повторить программу конца 80-х - на такое решаются только музыканты избранные, уверенные в весомости ими сделанного. Iron Maiden оказалась способной не только не растерять за почти сорок лет существования своих фанатов, а, наоборот, сколотить из них новые корпуса, легионы и фронты - вот этим новым поколениям любителей полновесного, безо всяких компромиссов, тяжелого рока и адресована программа "Maiden England" - калька с шоу конца 80-х, с которой главная heavy metal группа колесит с прошлого года по миру.
И расчеты музыкантов оправдывается полностью: все 57 концертных залов, где уже прозвучало шоу, были забиты под крышу (спасибо организаторам московского концерта - тысячи зрителей ни на одной стадии прохода в огромный зал "Олимпийского" не испытывали затруднений, да и входные браслеты зрителям выдавались без нервотрепок и скоро), причем, в "Олимпийский" пришли и дети еще первых фанатов группы... "Мы никогда не были ностальгической группой", "нам просто захотелось заставить старые вещи работать по-новому", "навестить прошлое - это было забавно" - в таких выражениях музыканты Iron Maiden комментировали работу над современным "Maiden England". Что ж, сделать новое шоу на испытанном материале группе и в самом деле удалось.
Повышенное внимание к визуальным эффектам, обильное декорирование сцены всегда было "фишкой" группы. На сей раз акценты в шоу расставлял свет. Концерт был окрашен в светло-голубые, арктические тона - на заднике сцены то и дело громоздились торосы, живописные монстры, увешанные сосульками, шли друг на друга в атаку, голубой цвет сцены на оглушительных инструментальных атаках до дрожи эффектно менялся на пурпурный…
Неувядающий, голосистый и ловкий дипломированный пилот гражданской авиации (это он водит "боинг" группы от одной концертной площадки до другой) Брюс Дикинсон возник на сцене в свободного покроя фраке, меняя его по ходу пьесы на кольчугу, красный мундир с портупеями и на что-то еще. Гармонические и ритмические повороты песен заставляли музыкантов двигаться - и каждое движение, будь то традиционный пробег басиста Стива Харриса или поворот гитары по ходу длинного соло Эдриана Смита были в художественных ракурсах показаны зрителю: на экраны по обе стороны сцены шло изображение с многочисленных камер, установленных в разных концах сцены. Несколько пиротехнических пушек в самые жаркие моменты пыхали в пространство огнем и в фан-зоне в эти моменты становилось буквально жарко.
Добавил свою краску в сценическую картинку и "красавчик" Эдди, кукла-талисман Iron Maiden. Прежде он появлялся на сцене один-два раза за концерт, но в этот раз дикая, но симпатичная образина возникала среди музыкантов чуть ли не через песню, причем всякий раз - в разных обличьях. В "The Number Of The Beast" медведеобразная голова Эдди засверкала красными глазками в углу высокого помоста, по которому носился Дикинсон, под мерный шаг барабанного боя в "Run to the Hills" монстр вышел на сцену в треуголке и мундире британского офицера и длинной шпагой начал указывать Нико Макбрейну, как надо барабанить, на "Seventh Son Of A Seventh Son" один Эдди возник на помосте в виде огромного бюста - а другой, поменьше, заившись, посматривал на нас из палисадника за высоким забором.
Что касается собственно музыки, то, несмотря на предтуровые уверения музыкантов в интервью, что многое из былого музыкального материала в ходе репетиций было освежено и переосмыслено, большой разницы в трактовке знаменитых песен не услышалось. Все так же, до такта точно, обрамлялось барабанами тонкое гитарное соло в "Prisoner", в "Phantom Of The Opera" оно было привычно грубым и хрипящим, голосу Дикинсона в стартовой "Moonchild" по-прежнему хватило силы и звонкости перекрыть гитарный бой, а Яник Герс с узнаваемой - к полному восторгу зала - нежностью перебирал струны в " Wasted Years".
Собственно, публике и не надо было переформатирования великих песен, она пришла просто услышать их в оригинале и чисто, по-альбомному, озвученными, и получила требуемое, тем более в улучшенном современными технологиями качестве (правда, акустические особенности "Олимпийского" усилия звуковиков группы нередко сводили к минимуму). Когда же после "Wasted Years" мы затрепетали в ожидании "Seventh Son Of A Seventh Son", то возникли легкая пауза, затемнение на сцене (тут появилось невольное желание лишний раз поаплодировать режиссерам шоу), вступили тарелки, тронул струны басист - и начался музыкальный пир. Гимновое апокалипсическое вступление сменилось вокальной партией - Дикинсон проявился на фоне поясного портрета Эдди, на сей раз в длинном пальто, - мы все дружно пропели припев, после чего в свои права вступила троица соло-гитаристов: Герс, Смит и Мюррей по очереди, ноту за нотой, вытягивали из тебя душу, блюзовая тягучесть сменялось резкой атакой, грубость - нежностью… Дело, вроде бы, закончилось ударившими в потолок снопами огня, но тут же без слышимой паузы стартовала "The Clairvoyant" - и все началось заново.