В ноябре 2011 года Московский областной суд на основании этой публикации отменил регистрацию кандидата в депутаты Московской областной Думы Грудинина за то, что он "обосновывал и оправдывал экстремизм, а также допустил высказывания, направленные на возбуждение национальной розни".
Однако через год, в декабре 2012 года уже Савеловский районный суд города Москвы признал "не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию Грудинина П.Н. сведения", которые опубликовал журнал и за которые директора совхоза судили и "сняли с дистанции".
Разница в том, что в областном суде ограничились лишь пристальным изучением опубликованного текста, а в Савеловском - годом позднее - еще и сличили его с диктофонной записью.
Оказалось, что Павел Грудинин говорил автору не то и не так, как она в последствии изложила это в статье. И, соответственно, опубликовал журнал. Савеловский районный суд города Москвы обязал журнал опубликовать опровержение "на бумаге" и на сайте.
Казалось бы, это вновь открывшееся обстоятельство позволяет и областному суду иначе взглянуть на дело. Однако ничего похожего не случилось. Павел Грудинин по-прежнему поражен в правах, не может участвовать в выборах и несет на себе клеймо экстремиста и разжигателя межнациональной розни.
Кому выгодно?
Земли совхоза имени Ленина вплотную прилегают к Москве. Клубника с совхозных полей в конкурентной борьбе легко кладет на лопатки ягоду из Польши и Турции. Подмосковная дороже, но выигрывает по вкусу, аромату и свежести. Этот факт подтверждают очереди к совхозным ларькам-земляничкам, которые каждый ягодный сезон появляются на улицах Москвы.
Затраты на производство ягод снижаются и с помощью самых современных в мире технологий, и путем привлечения дешевой рабочей силы. 150 мигрантов каждый год трудятся на клубничных плантациях совхоза имени Ленина. И одно только это заставляет сомневаться: как это директор совхоза и владелец 43 процентов его акций разжигал настроения против тех, кто увеличивает доход предприятия?
Ягоды приносят совхозу внушительные прибыли. Которые, впрочем, если даже их суммировать на сто лет вперед, не идут ни в какое сравнение со стоимостью бриллиантовых совхозных полей. Рейдерские атаки на них не прекращаются ни на месяц, начиная с середины девяностых.
Сначала, чтобы завладеть совхозными землями хозяйство через суд объявляли банкротом за ничтожный долг, который предприятие якобы не отдавало компании-партнеру. Потом рейдеры пытались объединить часть недовольных акционеров, чтобы отнять землю. И тоже направили недовольных в суд.
Грудинину удалось отстоять самостоятельность предприятия по закону, укрепить в борьбе свои собственные позиции и выстроить глубоко эшелонированную оборону. Важным элементом которой была его политическая деятельность, чего уж тут греха таить. Потому что депутат областной Думы, коим его выбрали в реальной предвыборной борьбе, пользуется определенной защитой государства. И, помимо прочего, может, например, сравнительно легко прийти на прием к областному прокурору. И рассказать, кто и как пытается в очередной раз его запугивать с тем, чтобы прикрываясь какими-нибудь высокими словами о "нуждах города" и "требованиях прогресса" все-таки отобрать кусок дорогой земли.
То обстоятельство, что Павла Грудинина в 2011 году сняли с очередных выборов и запретили участвовать в избирательных кампаниях на пять лет вперед, косвенно сыграло на руку рейдерам. Потому что ослабило и его позиции, и совхоз.
Тем временем земля стала еще дороже. В совхозном поселке Грудинин строит жилые дома. Часть квартир раздали на очень льготных условиях работникам совхоза, часть - врачам, учителям и другим бюджетникам, а часть продают на открытом рынке.
Дивиденды в совхозе имени Ленина принципиально не платят, на вырученные в строительном бизнесе деньги привели в порядок пруды, превратив их в роскошную зону отдыха, отремонтировали дом культуры, построили детский сад в виде средневекового замка, детскую площадку по рублевским образцам, готовятся открыть церковь. Планируют строительство школы, которая тоже обещает быть из ряда вон выходящей. В общем, создали серьезную социальную инфраструктуру, которая так здорово удорожает близлежащие поля. Которые владельцы упорно пашут, а многие другие упорно хотят распродать.
Кстати, цена вопроса уже такова, что позволяет рейдерам увеличивать себестоимость их "товаров и услуг" в разы.
"А чем вам не нравятся узбеки?"
Такой вопрос в тексте своей злополучной статьи журналист задает Павлу Грудинину. Однако на диктофонной записи такого вопроса нет, ответ, который директор совхоза имени Ленина дает на него в тексте, звучал совершенно по другому поводу.
А вот еще любопытный фрагмент статьи: "...поселиться тут может не всякий - Грудинин, как глава своего государства в государстве, проводит довольно жесткую национальную политику, закрывая границы для мигрантов". А что на диктофонной записи? "То есть у вас здесь, в принципе любой человек может купить квартиру?" - спрашивает репортер. "Да, да - любой, конечно", - отвечает Грудинин.
Дальше - еще круче. "Фамилия Иванов - хорошо, Загорулько - хорошо, Лукашенко - ладно, Арутюнян - подумайте", - такую рекомендацию, если верить тексту статьи, Павел Грудинин выдает инвесторам, ведущим строительство в поселке совхоза имени Ленина и реализующим квартиры на свободном рынке. Что на записи? Павел Грудинин рассказывает журналисту, что у одного инвестора есть свой фейсконтроль, и он не всем продает жилье с одинаковой охотой. Причем цитата про ни в чем не повинных Загорулько с Арутюняном принадлежит, на самом деле, именно инвестору, а вовсе не Грудинину.
Савеловский суд Москвы сравнил диктофонную запись разговора директора совхоза с журналистом и текст опубликованной в журнале статьи и признал текст статьи, помещенный в разделе "Национализм", не соответствующим действительности, нарушающим права и охраняемые законом интересы Грудинина Павла Николаевича, в связи с тем, что он существенно искажен журналистом.
За год до этого Московский областной суд под председательством судьи Власовой М.Г., проанализировав тот же текст, пришел к выводу, что он "содержит высказывания Грудинина П.Н., возбуждающие национальную рознь". И далее: "утверждение представителей Грудинина П.Н. о том, что в публикации имеет место искажение слов их доверителя, суд находит неубедительным", а Грудинину П.Н. и доказать нечем, аудиозапись у журналиста, а журналист, как установил суд, отказывая в ходатайстве о ее вызове, находится в командировке в Германии, а письменные объяснения главного редактора журнала свидетельствовали о его уверенности в том, что "корреспондент не стала бы искажать и передергивать" и что слова, приведенные в статье, "не являются домыслом журналиста", ведь она вела аудиозапись, которая находится у нее.
Но, как мы теперь знаем, именно домыслом, искажением и передергиванием некоторые слова журналиста в этой статье как раз являются.
В чем разница? Московский областной суд лишь изучал текст статьи, Савеловский - сравнивал его с записью разговора. Госпожа журналист вернулась из командировки, предоставила для анализа диктофонную запись, и тут-то и выяснилось, как говорится, "где собака порылась".
Казалось бы, это вновь открывшееся обстоятельство должно склонить областной суд к мысли, что можно несколько иначе взглянуть на это дело. Но ничего похожего не произошло. Московский областной суд пришел к выводу, что решение Савеловского районного суда "вновь открывшимся обстоятельством и новым обстоятельством не являются". Ну, и, соответственно, заявление Грудинина удовлетворению не подлежит.
Экстремизм не выявлен
В увесистой стопке документов этого дела (копии которых в редакции имеются) есть один - очень показательный. Начальник управления контроля и надзора в сфере массовых коммуникаций Роскомнадзора Н.И. Новиков пишет Грудинину, что в рамках "имеющихся полномочий" направил главку "Национализм" экспертам "для проведения лингвистического исследования на предмет наличия в нем признаков экстремизма". И что же? Эксперты "не выявили слов, выражений или высказываний, содержащих негативные оценки в адрес одной национальности, этнической группы по сравнению с другими; о представителях отдельных национальностей, этнических групп в унизительной или оскорбительной форме; направленных на формирование, возбуждение враждебности, неприязни между людьми разной национальности". Такое же заключение специалиста было в распоряжении судьи Власовой М.Г. еще в 2011 году.
Иными словами, эксперты уверены - в тексте, опубликованном в 2011 году в журнале нет ничего криминального. А что же там есть?
"Дети в школу приходят, не зная русского языка", - выражает свою обеспокоенность Грудинин в 2011 году, если хоть отчасти верить статье в журнале. А уже в 2012 году одно из российских информационных агентств передает: "Федеральная миграционная служба (ФМС России) должна будет разработать конкретные требования к знанию русского языка мигрантами и параметры сдачи ими соответствующего экзамена".
И буквально на днях президент Федерации мигрантов России Мухаммад Амин предложил ввести обязательное медицинское страхование для мигрантов, создать централизованную электронную базу данных мигрантов, а также ввести разовую амнистию. "Мы сами просим нас контролировать", - заявил он, сообщило ИА REGNUM.
Вай-вай-вай! Кажется, что выявленный судом экстремизм Павла Грудинина по отношению к мигрантам - это просто ребячество по сравнению с тем, что говорят другие участники дискуссии. И, почему-то кажется, что мало кто из ответственных людей, действительно живущих в России, причем вне зависимости от национальности, не разделит опасения директора совхоза имени Ленина: "Когда наши напьются, они пойдут бить этих. И у меня будет такая каша, что мы тут не разберемся. Пострадают все".
За что пострадал Грудинин? За свои высказывания, большей части которых и не было вовсе, а те, что были - признаны экспертами неэкстремистскими. Почему так? Есть ли в России суд, который может ответить на этот вопрос?
А заодно объяснить: может ли один гражданин по сути по одному и тому же делу быть и правым, и виноватым.