Наталья Владимировна, 1 сентября школы начнут работать по новому закону "Об образовании в Российской Федерации". Не означает ли это, что образование де-факто станет платным?
Наталья Третьяк: Платное образование - это миф, активно распространяемый некоторыми оппозиционными партиями. На самом деле новый закон не только не делает образование платным, но и создает дополнительную систему гарантий, реальный механизм обеспечения доступности и, что особенно важно, качества образования для каждого ученика, независимо от его места проживания, состояния здоровья, социального статуса и других условий.
Ну это же неправда. Вот у меня дети закончили первый класс в обычной школе, и занятия английским, рисованием, какие-то еще стоили денег. А для некоторых 2-3 тысячи - довольно существенные деньги. Поэтому говорить о том, что образование бесплатно, не совсем корректно. К тому же мы порождаем социальное расслоение уже в школе. У одних детей родители могут оплатить дополнительные занятия, а у других не могут.
Наталья Третьяк: Вы говорите о дополнительных занятиях. То есть тех, которые выходят за рамки школьных уроков. Действительно, услуги дополнительного образования (различные кружки, секции, студии) оказываются как на платной, так и на бесплатной основе. Так было и в советские времена, когда считалось, что все для всех бесплатно. При этом доля бесплатных кружков и секций достаточно велика, более семи миллионов ребят получают эту услугу бесплатно, а это почти половина школьников. Даже для семьи с невысоким уровнем доходов она доступна. Что касается основных школьных занятий, то количество учебных часов только выросло. Задумайтесь, в старшей школе учебная нагрузка составляет 37 часов, это же фактически взрослая рабочая неделя.
В США одаренным детям из необеспеченных семей губернаторами, сенаторами, различными фондами выплачивается стипендия. В новом законе не предусматривается возможность оплаты дополнительных занятий для одаренных детей или из многодетных семей за счет бюджета или спонсоров?
Наталья Третьяк: Теперь закон об образовании прямо говорит о возможности финансирования таких занятий из бюджета, при этом, в отличие от предыдущей редакции, эта возможность предоставляется не только муниципальному уровню, финансовая поддержка может осуществляться региональными и федеральным бюджетами.
Мне неоднократно приходилось слышать, что у нас по-прежнему хорошая начальная школа. При этом провал в средней школе, а в старшей - в 9-11-м классах - уже не образование, а натаскивание на ЕГЭ. И многие отправляют детей учиться заграницу. Я противник заграничного образования, потому что помимо знаний школа дает еще и культуру, и социализацию. Но тем не менее: как в министерстве отслеживают качество образования в средней и старшей школе?
Наталья Третьяк: Еще один миф. Когда говорится о снижении качества чего-либо, как правило, сравнивают настоящее с прошлым или как "у нас" и "у них". Существуют общепризнанные международные исследования, на которые опираются в оценке качества образования. Так, согласно TIMSS - исследованию качества математического и естественнонаучного образования Россия всегда была в числе лидеров. Более того, исследование проводится раз в четыре года, и мы не только стабильно занимаем высокие, порой первые места, но и показываем улучшение собственных результатов по сравнению с предыдущими периодами. Исследование в области чтения и понимания текста, PIRLS, тоже демонстрирует положительную динамику. Если в 2001 году наши ребята заняли 12-е место, то уже в 2011 году - второе. Мы неплохо выглядим и по сравнению с развитыми странами, и с самими собой. И обусловлено это изменениями, которые произошли в системе образования за последние годы: принятием новых образовательных стандартов, усилением материальной базы, повышением квалификации учителей и уровня зарплат.
Сама школа не сможет решить, по каким учебникам учить. Я слышал, что вашим министерством уже утверждено 3 тысячи учебников! Когда у нас будут и будут ли единые учебники?
Наталья Третьяк: Вы правы, федеральный перечень учебников составляет почти 3 тыс. наименований. Ситуация эта сложилась в связи с тем, что предыдущая редакция закона об образовании, к сожалению, не предполагала процедуру исключения учебника из перечня, только включение. Понятно, что выбирать из такого перечня сложно, а качество отдельных учебников давно оставляет желать лучшего. Сейчас мы меняем подходы к формированию перечня, серьезно усиливая требования к качеству.
Насколько я понимаю, в этом или в следующем году у нас будет 100-процентное высшее образование. То есть количество бюджетных мест будет равно числу выпускников школ, что, если задуматься, является бредом. Что вы собираетесь делать в этой ситуации?
Наталья Третьяк: Количество бюджетных мест в вузах действительно велико, на протяжении нескольких лет оно составляет около 60 процентов, и в этом году тенденция не изменилась. Сейчас в вузы поступает подавляющее большинство школьников. Высшее образование стало фактически общедоступным, что в принципе неплохо, но при этом важно, чтобы это образование было высшим не только по названию. Для этого много делается. Один из способов - повысить требования к качеству абитуриентов. Уже в этом году многие вузы использовали предоставленную им возможность устанавливать минимальный проходной балл, то есть балл ЕГЭ, ниже которого абитуриент не сможет поступить в данное образовательное учреждение, независимо от того, поступает ли он на бюджетной или платной основе.
Со следующего года право устанавливать минимальный проходной балл будет не только у вузов, но и у их учредителей. Поэтому отсев по качеству абитуриентов будет более жестким.
В школе, где учатся мои дети, ходят в очень миленькой, симпатичной школьной форме, которую выбрали из рекомендованной коллекции. Но лично я не хочу, чтобы все школьники в России ходили в одинаковой форме, полное единообразие меня пугает. Какие мысли в министерстве по поводу единой школьной формы?
Наталья Третьяк: Был проведен опрос среди родителей и учеников, большинство высказались за введение школьной формы. Но не в том виде, в котором она была во времена Советского Союза, а именно школьной формы, присущей конкретному образовательному учреждению. Исходя из этого правовая конструкция следующая: закон устанавливает возможность субъектов Российской Федерации установить общие требования к одежде: она должна быть удобной, отвечать санитарно-гигиеническим требованиям, должна соответствовать общепринятым в обществе нормам делового стиля и носить светский характер. Какая именно форма будет в каждой конкретной школе, решит сама школа.