Его новая картина "Ветер крепчает" снова в конкурсе Венеции и вскоре будет показана в Торонто. Первые же звуки нежнейшей мелодии его постоянного композитора Джо Хисаяши обещают еще одно волшебство. Тем оглушительнее разочарование: длинно, скучно, монотонно, безлико. Лишь по характерной тщательности наивного рисунка и чистоте красок можно распознать фирменный почерк нашего любимца.
А главное - цель не соответствует средствам.
Мне кажется, причина неудачи - уход с территории, где анимация сильна и незаменима. Миядзаки сделал типичный байопик - жанр, который и сам по себе не подарок и редко удается даже в игровом кино. В основе - судьба другого национального гения, авиаконструктора Дзиро Хорикоси, создавшего легендарный истребитель A6M Zero. Фильм подробнейшим образом отслеживает ее от детской мечты о полетах до зрелого возраста: здесь годы учебы и первая влюбленность, катастрофическое землетрясение и Великая депрессия, поразивший любимую девушку туберкулез и служебные командировки в Германию, где и приходят к герою самые дерзкие конструкторские идеи. И то, как из косточки макрели рождается новая форма крыла, и то, как бьются первые модели, и то, каким победным парадом взмывают в небеса стаи рукотворных птиц к финалу, и как смотрит из-под ладони им вслед их создатель - примерно как Марк Бернес в советских фильмах времен "Истребителей".
А Миядзаки всегда был уникален невероятным сплавом подробнейшего и почти достоверного быта с легко воспламеняющейся фантазией, сплавом волшебства и реальности, которые сосуществуют у него парадоксально, но гармонично, каждый раз открывая в этой реальности ее новую грань.
В новой картине фантазии отведены тесные резервации в виде трех-четырех снов героя. Вот там можно полетать во времени и в пространстве, там могут на миг явиться чудища, в которых легко угадать враждебную авиацию, да и человек обретает сказочные очертания. Но в основном на экране проза будней: люди при галстуках и за кульманами, они заседают, мучаются над чертежами, их поведение, их диалоги, да и само течение экранного времени мало отличаются от игрового кино, где все-таки другая степень подробности и другие ритмы.
К тому же автор фильма избрал наименее удачный ход традиционного байопика: педантично следует за главами биографии своего героя. Возникает неподъемное для анимации обилие фабульных линий, каждую из которых нужно развить и закончить. Одна любовная линия могла бы составить неплохой романтический мультик, но эта откровенная мелодрама вплетена в подробности карьерного роста героя и его конструкторских успехов. Тщательно соблюденное портретное сходство главного персонажа с реальным Хорикоси, любителем Шуберта, Гессе и французской поэзии, связывает художника по рукам и ногам: никаких фантастических отклонений, только скрупулезная достоверность - как в рисунках, которые газеты печатают из зала суда. Герой идеален: благороден, готов броситься на выручку и жертвовать собой, сочетает романтику с математическим расчетом, мечту с практичностью. Такой герой бывает в сказке, но сказка, как с печалью отмечаешь в первой же пятиминутке двухчасового фильма, из этого мультика изгнана принципиально.
Наверное, плодотворная идея могла бы породить сонмы рисованных байопиков об Эйнштейне (вот уж где разгул фантазии!), Эдисоне или нашем Валерии Чкалове, но - зачем? Несомненно, Хайяо Миядзаки вновь выступил экспериментатором, разведчиком не освоенных анимацией территорий и стилей - и, жертвуя собой, доказал, что есть непроходимые границы. Не думаю, что теперь найдутся охотники повторить безумную затею.