Недавно московское УФАС России рекомендовало "государственным заказчикам избегать включения в проект госконтракта положений о разрешении всех споров, разногласий и требований, возникающих из контракта, исключительно в третейском суде". Посчитав такие действия превышением полномочий и нарушением действующего законодательства, Союз третейских судов обратился в правительство РФ с вопросом: могут ли споры по госконтрактам передаваться на рассмотрение в третейский суд? Право сторон гражданско-правового спора на его передачу в третейский суд закреплено Конституцией и ГК РФ. Ответ гласил: "Действующее законодательство не предусматривает прямого запрета государственным заказчикам заключать третейские соглашения с исполнителями государственных контрактов и обращаться с исками в третейские суды".
- Чтобы избежать недоразумений и сомнений в будущем, - объясняет Кравцов, - Союз третейских судов выступил с инициативой разработать методические рекомендации, объясняющие порядок разрешения споров по госконтрактам в третейских судах в России.
Рекомендации определят правовые основы обращения участников госзакупок в третейский суд, порядок и основания заключения третейских соглашений, источники оплаты сборов для госзаказчиков, методику выбора третейского суда для рассмотрения споров.
Коммерческий арбитраж рекомендует сторонам договора заключать альтернативное третейское соглашение. Оно отличается тем, что предусматривает возможность для истца обращаться на выбор как в государственный, так и в третейский суд. Последний применяет упрощенную процедуру рассмотрения дел. Единственное слушание проводится на 10-й день с даты подачи иска, в тот же день выносится решение, которое сразу вступает в законную силу и обжалованию не подлежит ни в какой инстанции.
- Такая инициатива вряд ли окажет существенное влияние на загрузку арбитражных судов, однако, что важно, может повысить престиж третейских судов: включение третейской оговорки в госконтракт - это подтверждение доверия, как правило, выбранным сторонами независимым арбитрам рассматривать спор, затрагивающий госинтересы. Арбитраж (или третейский суд) занимает устойчивую нишу по разрешению коммерческих споров. Некоторые специалисты говорят об отдельных случаях злоупотребления данным институтом, но, если начать разбираться, то оказывается, что такие ситуации единичны, а авторитет таких признанных в мире форумов, как МКАС при ТПП, остается незыблемым, - рассказал "РГ" Евгений Ращевский, партнер и руководитель практики международных арбитражных и судебных споров московского офиса адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры". - К сожалению, самые крупные и сложные споры с участием сторон из России и стран СНГ пока достаются профессиональным иностранным арбитрам из таких стран, как Швейцария, Франция или Великобритания. Такая тенденция наблюдается во многих странах с бурно развивающейся экономикой. Одним из способов возвращения споров в Россию может стать популяризация и стимулирование использования отечественных третейских судов со стороны компаний с госучастием в спорах с бизнес-партнерами, как отечественными, так и зарубежными.
Сегодня, по данным столичного арбитражного третейского суда, более 50% структурных подразделений правительства Москвы включают третейскую оговорку в госконтракты - это департаменты, управы, префектуры, дирекции единого заказчика, ГУПы. В практике иски в сфере госзакупок составляют 30% от общего количества рассматриваемых дел, 80% из них заканчиваются в пользу госзаказчиков. Как объясняет Алексей Кравцов, причина отказа в положительном решении для истца очевидна: госзаказчик сам нарушает условия контракта, не совершив вовремя платеж или не предоставив подрядчику в определенный срок объект для работы.
В то же время коммерческий арбитраж сегодня сложно назвать популярным. В основном к нему прибегают те компании, которые связаны непосредственно с внешнеэкономической деятельностью. Обычный бизнес старается по возможности избегать третейских судов. Причины "РГ" озвучила Дина Фаева, юрист компании "Хренов и Партнеры":
- Во-первых, третейский суд - это значительный третейский сбор за рассмотрение. Во-вторых, в отличие от арбитража решение третейского суда в большинстве случаев нельзя оспорить. В-третьих, настораживает практика выбора третейских судов. В настоящее время, если речь идет даже не о госзаказчике, а просто о крупном юридическом лице со значительной долей участия государства, выбор третейского суда осуществляет именно это юридическое лицо. Фактически его контрагента принуждают согласиться с выбором третейского суда. При этом зачастую этот третейский суд может быть специально создан для разрешения споров именно по договорам таких организаций. Своего рода "карманные" третейские суды. Таким образом, остается открытым вопрос, а сможет ли победитель конкурса на заключение госконтракта как-то влиять, как на принятие решения о включении третейской оговорки в контракт, так и на выбор непосредственно третейского суда? Скорее всего нет, что ограничивает права будущих исполнителей госконтрактов на судебную защиту.
Кроме того, многое зависит от добропорядочности сторон, насколько они готовы добровольно исполнять решение третейских судов. А российские реалии таковы, что проигравшая сторона стремится "затянуть" исполнение всеми возможными способами.
- Если решение коммерческого арбитражного суда не исполняется в добровольном порядке, то необходимо обратиться в соответствующий арбитражный суд для получения исполнительного листа, на основании которого будет осуществляться принудительное исполнение такого решения, - поясняет директор BDO в России Анна Иванюк. - А это дополнительные временные и организационные затраты. Услуги коммерческого арбитража платные - гонорары арбитров, оплата адвокатов, затраты на само производство. При этом не факт, что спор будет решен в более короткий срок по сравнению с рассмотрением в арбитражном суде, а зачастую бывает и наоборот - стремление арбитров к "справедливому" решению может привести к увеличению сроков рассмотрения дела. При этом коммерческий арбитраж актуален в отношениях с иностранными контрагентами и, как правило, когда спор касается определенного недопонимания между сторонами, и стороны нацелены на сохранение бизнес-отношений после разрешения спора.