Мне кажется, иногда он и сам перебирает: юмор его становится жестким до цинизма. Кой-кого это настораживает. Но те, кто знает Симонова много лет, понимают: его цинизм - форма защиты чего-то важного и очень хрупкого, что он охраняет ревностно и бережно, как огонек свечи. Думаю, что эту форму защиты он воспитал в себе сам, слишком уж кислотной была среда, в которой он прожил большую часть своей жизни. Сначала редактор газеты "Комсомолец Забайкалья" - органа Читинского обкома ВЛКСМ, потом - собственно ЦК ВЛКСМ, потом - главный редактор "Комсомолки". Ну, и так - до главного редактора "Труда". И все эти годы надо было ходить по коридорам лживой и циничной советской власти и ее авангарда - коммунистической партии. Очень многим его коллегам это давалось легко. Ему - тяжело. Потому что ему было что хранить внутри себя, у него всегда было то, к чему он и по сей день относится серьезно. Что это?
Ну, например, он всегда был лично, искренне убежден, что наша Победа в Великой Отечественной войне - это святое, что ветераны, их ордена, братские могилы достойны земного поклона и вечной памяти. Он никогда не скажет об этом вслух. Я прочитал это в его журналистских материалах. Он много знает о той войне. Иногда мне кажется, что он воевал, был на фронте. Во всяком случае, это его ощущение личной причастности к тем далеким окопным событиям создало в его душе некую твердь, на которой он стоит прочно, которая не дает ему совершить недостойный поступок и позволяет всегда поступить по совести. Что считалось подозрительным и опасным в тех коридорах власти, что вообще встречается нынче крайне редко. Будем же ценить это явление - Валерий Симонов.