***
Сбежать от этих ужасов, конечно, можно. И есть куда. На "Культуру", например, в "Большую оперу". Да и "Голос" на Первом мог бы стать утешением на исходе очередной теленедели. И "Ледниковый период" вполне себе подошел бы как своего рода офшорная зона в морально-эстетическом отношении. Здесь, правда, другая крайность. Здесь столько патоки и прочих сладостей в речах присяжных членов жюри и телеведущих, что удивительно, как все участники этого шоу до сих пор не слегли с диабетом в острой форме. Артистка Чулпан Хаматова призналась, что и слов уже не находит, чтобы выразить восторг по поводу весьма скромных достижений участников шоу. Председатель жюри Татьяна Тарасова утомилась ставить шестерки и пошутила: не посадить ли на свое место и места своих коллег роботов, которые бы за них делали эту скучную механическую работу...
Были и другие форматы отдохновения. Юбилейное торжество во славу Инны Чуриковой на Первом, кульминационным пунктом которого стало появление на нем Николая Караченцова. Именно оно вызвало по понятным причинам наиболее острое обсуждение в социальных сетях.
Конечно, больно было видеть, как из инвалида вытаскивают поздравительные слова, до этого час продержав его за кулисами, в ожидании, когда здоровые и именитые артисты изложат свои истории знакомства с юбиляром.
В спорах об этической и медицинской сторонах демонстрации больного Караченцова затушевалась роль ТВ. И канал, и шоумен сделали из этого визита эффектный аттракцион, своего рода качели: вот он сейчас какая немощь, а вот - каким он парнем был. Вот он такой молодой, здоровый, а вот он... сами видите.
Двух Караченцовых сталкивают в одном кадре, а потом - разводят: один на экране, другой - за столом.
Вот в чем глубинная насмешка над все еще живым человеком: в смаковании несчастья. Вышло так: ему при жизни, на чужом празднике жизни, между делом зачитали некролог, отходную в виде пожелания крепкого здоровья.
Так в свое время тов. Сталин поднял тост за здоровье тов. Ленина, когда тот уже 14 лет, как пролежал в Мавзолее.
Тогда никто не почувствовал неловкости ситуации. Или никто не выказал того, что почувствовал.
...Менее всего я готов адресовать упрек родным и друзьям Караченцова. Их нетрудно понять. У них были резоны, чтобы вывести его в свет. Как у тех, кто, отчаявшись помочь родному человеку, обращается к шарлатанам в иллюзорной надежде на излечение.
От тех, кто режиссировал это действо, требовалась ювелирная точность и глубочайшая деликатность в его подаче. По крайней мере не продавливать контраст между вчерашним и сегодняшним состояниями человека.
Но у ТВ один резон - рейтинг. А Малахов что? Он обезличенная, хорошо отшлифованная шестеренка в густо смазанном механизме.
***
Зазор между реальностью и виртуальностью всегда заметен. Особенно если последняя претендует на статус первой, как это случилось в художественном фильме "Майор".
Что самое неприятное в фильме для простодушного зрителя, авторы дают понять, что виноваты не отдельные недобросовестные служители закона, а сама правоохранительная система.
Уж сколько раз твердили художникам: не надо обобщать. А они все обобщают и обобщают.
Уж сколько раз твердили твердившим, что обобщение - это в природе художественной интерпретации действительности. И что именно благодаря обобщению явлений и подробностей художнику удается заглянуть в психологию человека, понять логику истории.
Сценаристу и режиссеру "Майора" Юрию Быкову удалось проникнуть в закономерность того, что на поверхностный взгляд могло показаться произвольным сцеплением случайных обстоятельств: один мент случайно сбил насмерть ребенка, его сослуживцы, заметая следы нечаянного преступления, грохнули его отца, а затем и мать. Каждый из убийц сам по себе вроде бы и - человек, а вместе - в чем-то недочеловекое. Это ограниченный контингент людей с ограниченной человечностью.
И семейство Волковых в сериале "Станица" - человеки с ограниченной человечностью. Понятно, что в разной степени ограниченной. Младший брат не такой зверь, как старший. Отец на их фоне - и вовсе ангел. Мать - нечто отдельное. Но все это неважно, когда процесс расчеловечивания покатился под уклон. Тогда и становится возможным массовое убийство женщин, стариков и детей как в Лощинской, так и в Кущевке.
Связь двух станиц - виртуальной Лощинской и реальной Кущевской - очевидна. Потому кущевцы в претензии к создателям сериала. В жизни, говорят они, все было страшнее и безысходнее. Что правда.
В чем смысл отклонения авторов от реальной фабулы преступления, сделать одних более совестливыми, других более безжалостными и усложнить образ крестной матери, так это в том, чтобы показать, как криминал разъедает душу человека до основания и образует круг позора.
Экранизация по мотивам событий в Кущевке не может лечь в основание уголовной версии случившегося. Но она является художественным свидетельством глубинных причин страшного всплеска бесчеловечности в отдельно взятом населенном пункте, как хотелось бы думать.
Народ, как следует из сериала, безмолвствует. И как следует из ток-шоу Владимира Соловьева "Поединок", востребовал второго пришествия Феликса Эдмундовича Дзержинского.