Андрей Владиславович, судя по вашим данным, относительно далеких 80-х все мы стали в три раза агрессивнее, во столько же раз грубее и совершенно бесцеремонны. Но как измерить, например, агрессию?
Андрей Юревич: Сразу же уточню, что, конечно, не "все мы". Речь идет об общих психологических характеристиках общества, т. е., в общем-то, о "средней температуре по больнице". Что каcается способов оценки и измерения уровня агрессивности, то самый простой способ - статистические показатели, скажем, количество тяжких преступлений агрессивного характера. Самым убедительным показателем является статистика убийств. По этому параметру мы почти в четыре раза превосходим США и примерно в десять раз большинство стран Западной Европы. Второй способ - это социологические или социально-психологические исследования, например, проводимые в общественном транспорте. Классический вариант таких исследований состоит в том, что проводящие их ходят, скажем, по вагонам в метро и просят уступить место, фиксируя при этом, какая часть пассажиров его уступает и как они реагируют на эту просьбу. Ну и третий метод - это наш с вами бытовой опыт. Мы постоянно пользуемся общественным транспортом, наблюдаем поведение наших автомобилистов на дорогах, наших сограждан в магазинах, на улице и, если хотим, можем посчитать, сколько раз за неделю или за месяц нас обхамили или проявили к нам другие формы неуважения. Отмечу в этой связи, что принято выделять разные формы агрессии - физическую, вербальную и т. д. Например, повсеместный мат - это тоже проявление агрессии, но вербальной.
Мне кажется, места в транспорте стали уступать охотнее.
Андрей Юревич: Это правда. В начале 1990-х гг. такое происходило очень редко. Более того, можно было наблюдать обратное явление, когда, скажем, молодой здоровый бугай занимал два или три места и демонстративно никому их не уступал, показывая таким образом свою "крутизну". Сегодня места стали уступать намного чаще. Но в то же время, если говорить о тяжких преступлениях, проявляется характерная для нашей страны тенденция: около 80 процентов убийств у нас совершаются в состоянии спонтанной агрессивности. Это так называемые бытовые убийства, за которыми не стоят корысть, злой умысел и т.д. Супруги в пьяном угаре ссорятся и убивают друг друга, то же делают соседи и собутыльники. Вообще статистика свидетельствует о том, что у нас в каждой четвертой семье совершается бытовое насилие. Одна из причин - очень низкая бытовая культура. Насилие совершается преимущественно в малообеспеченных семьях с низким уровнем образования, культуры и беспробудным пьянством обоих супругов.
В вашем исследовании сказано, что моду на агрессию создают СМИ и криминал. Как это происходит?
Андрей Юревич: Для криминального мира очень характерна норма агрессивности. А криминальная культура оказывает огромное влияние на наше общество еще с конца 1980-х годов. Из нее заимствовано многое - от сленга ("наехать", "крышевать" и т. д.) до моделей поведения (например, когда супруги нанимают киллеров для выяснения отношений). Влияют и СМИ с их модой на "труп, который оживляет кадр". К тому же постоянной демонстрацией гламурной жизни звезд шоу-бизнеса и т. п. они создают у наших сограждан, особенно у молодежи, заведомо недостижимые ориентиры, недостижимость которых вызывает фрустрацию, т. е. комплекс негативных чувств от недостижимости поставленных целей, а та, по хорошо известному в психологии закону, порождает агрессию. При этом слово "агрессивный" часто имеет у нас позитивный смысл. "Агрессивная реклама" - это хорошая реклама, "агрессивный дизайн автомобиля" - опять-таки хороший дизайн. Моду на агрессивность формируют и различные субкультуры, например, футбольные болельщики, националистические организации. Наша власть и СМИ тоже вносят свой вклад. Так, политические телепередачи формируют довольно агрессивное отношение к некоторым странам, создают образ окружающего нашу страну мира как враждебного и опасного, а характерный для советской идеологии образ врага не списан в тираж. Недовольство властью тоже порождает агрессию. Причем поскольку рядовым гражданам власть "не достать", раздражение ею они нередко переключают друг на друга и на различные социальные группы.
Но ведь не мы первые переживаем эпоху агрессивности.
Андрей Юревич: В истории любой страны, которая сегодня считается цивилизованной, можно найти период, ознаменованный страшными событиями. Вспомним Средневековье в Европе или фашизм в истории ныне цивилизованной Германии. А что творилось в США в 1930-е годы, которые вошли в историю этой страны как годы разгула бандитизма и гангстерских перестрелок? Более же современная тенденция состоит в том, что когда страна переживает кардинальные реформы, резкие социально-политические и экономические изменения, уровень агрессивности ее граждан значительно возрастает.
Есть какие-то механизмы возврата к человеческому облику?
Андрей Юревич: Видимо, любая нация не может долго находиться в чрезмерно агрессивном состоянии. Период злости и агрессивности проходит, и наступают более спокойные времена. Кроме того, существуют механизмы самосохранения любой нации, и если бы агрессивность оставалась на высоком уровне, например, после войны, когда людские потери и так очень велики, то нация была бы обречена на самоуничтожение.
Что спасло нас после 90-х? Или о спасении говорить еще рано?
Андрей Юревич: Пока рано. Пока уровень агрессии в нашем обществе достаточно высокий, и можно говорить лишь о частичном улучшении ситуации, но не о ее кардинальном изменении.
Благодаря чему или кому эти улучшения случились?
Андрей Юревич: Мы все больше отдаляемся от начала 90-х гг., когда произошли наиболее радикальные изменения общества, постепенно успокаиваемся и привыкаем к новым реалиям. К тому же многие наши сограждане ездят отдыхать - в основном в очень дружелюбные европейские страны, видят, как там принято обращаться, ощущают, что доброжелательность - норма социальных отношений, усваивают эту норму и переносят ее на родную землю.
У нас доброжелательность тоже когда-то была нормой...
Андрей Юревич: Да. Даже в позднее советское время - несмотря на то, что во времена очередей и дефицита другой человек воспринимался как конкурент в борьбе за предметы первой необходимости, отношения между людьми были достаточно доброжелательными. Стоит вспомнить и характерные для того времени отношения между представителями разных национальностей. Хочется надеяться, что подобные отношения возродятся и что глобализация постепенно приведет нас к усвоению ценностей, норм и моделей поведения, которые сегодня характерны для европейских стран, хотя, естественно, и там все не вполне благополучно.
А есть ли более быстрые способы избавиться от злости?
Андрей Юревич: Есть, и для этого существуют специальные психологические методики. Например, в США распространена такая практика. Если автомобилист попал в ДТП, причиной которого признана его слишком агрессивная езда, его отправляют на специальные курсы обучения контролю над агрессией. Хорошо бы это внедрить и у нас. Сейчас в западных странах очень популярна так называемая "позитивная психология", направленная на развитие всего лучшего, что есть в человеке. Психологи и психотерапевты обнаружили, что человека мало освободить от того, что делает его несчастным - неврозов, фобий, депрессий и т. п., нужно еще и специально развивать позитивные состояния. Если формировать у человека позитивный образ самого себя, своей жизни и окружающего мира, то его отношения с людьми становятся гораздо лучше, исчезает агрессивность. Ведь три основных психологических предпосылки агрессии это: недовольство человека собой и своей жизнью, негативное отношение к другим людям или социальным группам, убежденность в том, что они виноваты в его неудачах и препятствуют достижению его целей. Изменение всех трех негативных элементов этой схемы на позитивные - главные психологические условия снижения агрессивности. У нас же пока, к сожалению, в основном все делается наоборот, в т. ч. и посредством таких мощнейших информационных (и дезинформационных) ресурсов, как телевидение.
Мы не можем изменить наше телевидение.
Андрей Юревич: Хочется надеяться, что все же со временем сможем... Другой мощный канал воздействия - система образования и воспитания. Очень важно, чтобы эта система формировала позитивное отношение к миру. Возьмем, к примеру, новые учебники истории. Подсчитано, что в них количество негативных эпизодов в истории нашей страны существенно превалирует над количеством позитивных. В тех же США, к примеру, все наоборот, их история ретуширована в лучшую сторону, что создает у американцев позитивный образ своей страны и своего народа. Ясно, что в таких случаях возникает конфликт с нормой объективности. Но необходима разумная мера, потому что обилие негативных эпизодов создает негативный образ истории страны, а, значит и страны в целом. Вообще, любой предмет можно преподавать с разных позиций. Известно, что в социально-философской традиции существуют две модели человека. Согласно одной из них, человек плох, агрессивен, враждебен, и задача государства состоит в том, чтобы его как-то ограничивать. Вторая модель состоит в том, что человек в принципе хорош, ему можно доверять, и необходим лишь его минимальный контроль со стороны государства. От того, какую модель сегодня выбирает педагог или автор того или иного учебника, во многом зависят будущие показатели агрессивности в нашем обществе.