Баллада о прокуренном вагоне
- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, -
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.
- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы, -
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой, любимый, -
Ты понесешь с собой повсюду,
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.
- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного, -
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, млечный дым?
- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг.
Александр Кочетков, 1932 г.
...Ушел на мороз бедный Ипполит, вернулся в Москву протрезвевший Женя Лукашин, а у нас остались на губах строчки: "Как больно, милая, как странно..."
Мы так срослись с этим фильмом, так переплелись наши жизни с жизнями героев, что даже бесконечные повторы "Иронии..." не мешают каждому из нас иметь в душе свою "Иронию..." - совершенно личную, единственную. В ней недоразумения, боль и чудеса нашей и только нашей жизни. Неразгаданные нами до сих пор повороты судьбы.
И когда мы уходим (а ведь всегда надо куда-то уходить), то стоим в дверях, медлим, говорим о пустяках ("мобильник не забыл?"), а в комнате еще горит елка, и, оглядываясь на нее, мы понимаем, что не говорим главное. Но главное как всегда остается за кадром души. Оно звучит уже потом, когда мы идем сквозь метель: "С любимыми не расставайтесь... И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг..."
Какая-то пушкинская ясность есть в этих строчках, а звали поэта, как и Пушкина: Александр Сергеевич.
Александр Сергеевич Кочетков. Он родился 12 мая 1900 года. Окончив Лосиноостровскую гимназию в 1917 году, поступил на филфак МГУ.
Был мобилизован в Красную армию. Потом работал библиотекарем. В 1930-х годах стал профессиональным переводчиком. Переводил с французского, немецкого, испанского...
"Баллада о прокуренном вагоне" была написана Кочетковым в 1932 году при обстоятельствах, о которых жена поэта Нина Григорьевна рассказывала так: "Лето мы проводили в Ставрополе у моего отца. Осенью Александр Сергеевич уезжал раньше, я должна была приехать в Москву позднее. Билет был уже куплен - Ставропольская ветка до станции Кавказской, там на прямой поезд Сочи - Москва. Расставаться было трудно, и мы оттягивали, как могли. Накануне отъезда мы решили продать билет и хоть на три дня отсрочить отъезд... Нас спасла любовь".
Ушедший без них поезд потерпел крушение на станции Москва-товарная. Многие пассажиры погибли. Друзья, знавшие о приезде Кочеткова этим поездом, сочли его погибшим и были потрясены, когда он объявился в Москве через три дня.
Еще во время Великой Отечественной войны "Балладу о прокуренном вагоне" переписывали от руки и посылали в письмах. Стихотворение разошлось так широко благодаря корреспонденту газеты "Красный флот", участнику обороны Севастополя писателю Леониду Соловьеву (автору книги о Ходже Насреддине). Зимой 1942 года он познакомился в Ташкенте с Кочетковым, услышал от него "Балладу..." и переписал стихотворение в блокнот.
Но опубликована "Баллада..." была только в 1966 году, на 298-й странице альманаха "День поэзии", с кратким предисловием Льва Озерова.
...Когда Андрей Мягков и Валентина Талызина читают за кадром "Балладу...", Женя Лукашин идет к своему дому номер 25 по улице Строителей. Он идет сквозь метель, против ветра, мимо бетонного забора. А за забором - древняя церковь с чудом уцелевшими крестами на куполах. Недавно узнал: это храм Архангела Михаила в московском районе Тропарево.
По внешним меркам Кочетков был неудачник: как поэта его знали лишь близкие друзья. Первая книга лирики Александра Кочеткова вышла только в 1985 году, а умер он в 1953-м. И как удивительно, что последние его стихи - это стихи умиротворенного и даже счастливого человека. Читая их, кажется: автор получил несомненное уверение свыше о том, что его поэтическая судьба сотворена на небесах, сложится она и на земле...
Не верю я пророчествам,
Звучавшим мне не раз:
Что будет одиночеством
Мой горек смертный час.
Когда б очами смертными
Ни завладел тот сон, -
Друзьями неприметными
Я вечно окружен...
...Придет ли срок назначенный
В вечерней звонкой мгле, -
Журчаньем гнезд укачанный,
Приникну я к земле.
Коль будет ночь угрюмая -
Сверчку со мной не спать,
И я забудусь, думая,
Что день придет опять...
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru