Александр Владимирович, вы исполняете обязанности руководители ГСУ СК РФ по Петербургу уже четыре месяца, после ухода прежнего руководителя на повышение в Москву. Что изменилось в вашей работе и в работе вверенной вам структуры?
Александр Клаус: Принципиально - ничего, так как задачи, которые были поставлены перед Следственным комитетом, остались прежними. К тому же нельзя сказать, что я - "новая метла". Я работаю в Следственном управлении с момента его создания, а до этого работал в следствии прокуратуры, возглавлял отдел криминалистики, был прокурором Выборгского района.
Работа СК достаточно уникальна, потому что мы расследуем наиболее резонансные и сложные дела. По диапазону задач, которые стоят перед следственным комитетом, нам нет равных. К примеру, противодействие организованной преступности, как ее подраздел - борьба с этнической преступностью, преступления в отношении несовершеннолетних, налоговые и хозяйственные преступления.
Значительная часть населения России внутреннее оправдывает националистов: "Ненавижу расизм и негров"…
Александр Клаус: Я не буду говорить о том, что у нас в сфере миграции все благополучно. К примеру, если говорить о статистике изнасилований, то каждое шестое такое преступление совершают мигранты. Но если говорить об изнасилованиях в общественных местах, на улице - то здесь доля мигрантов уже около половины.
Этническую преступность можно разделить на три группы: организованная, общеуголовная и - небольшой сегмент - экстремистская преступность, которая часто является латентной.
Общеуголовная, бытовая этническая преступность - это то, что вызывает в обществе наибольший резонанс. Таких преступлений достаточно много, но в последние два года количество особо тяжких преступлений - убийств, изнасилований, совершенных этой категорией граждан - остается на одном уроне. Во многом это заслуга правоохранительных органов.
Но также мы все понимаем, что имеются этнические преступные группировки, сплоченные по признакам отношения к одной нации, религии, землячеству и так далее. Только за последние три года нашим управлением окончено расследование уголовных дел по 18 преступным группировкам этнической направленности. Из них шесть банд и два преступных сообщества - любого окраса: угоны машин, наркоторговля, черные риэлторы, похищения людей. Достаточно вспомнить только громкие дела. К примеру, раскрыта серия заказных убийств, в причастности к ней изобличены видные члены азербайджанской диаспоры. И это тоже борьба с этнической преступностью, которая - не только грабежи и убийства, совершенные мигрантами.
Со стороны ситуация выглядит по-другому…
Александр Клаус: Если начать со статистики, то по данным на конец 2013 года в Петербурге было совершено чуть менее 250 убийств. Для сравнения: 8-10 лет за год совершалось больше тысячи.
Причины - в совокупности факторов. И жизнь стала стабильнее, и деятельность правоохранительных органов - как их не ругай, и зачастую обоснованно, но наведение порядка все-таки идет. А кроме того, тяжело в это верить, но наши граждане становятся более законопослушными. И тенденция к дальнейшему улучшению тоже есть.
А на лиц "с особым правовым статусом" эта тенденция распространяется?
Александр Клаус: В области борьбы с коррупцией торжествовать победу или отмечать какие-то успехи не то что рано, вообще нет оснований. Вместе с тем повышение градуса накала проблемы в обществе имеет свои положительные результаты. Ранее подразумевалось, что получить или дать взятку - это само собой разумеется, сейчас все понимают, что это нехорошо. И если принципиально реагировать и пойти на составление протокола сотрудником ГИБДД, а не вносить "штраф" на месте, не платить участковому врачу за больничный, не давать преподавателю в вузе взятку за зачет, а выучить, то результат будет. Я не считаю, что если перестать давать взятки, то взяточники вымрут как класс. Просто не надо это явление упрощать: мол, все чиновники поголовно взяточники, а мы все поголовно добропорядочные граждане.
Уже "при вас" стало известно о практически уникальном факте коррупции в рядах петербургского управления СК. В каком состоянии сейчас находится дело Максима Поличева?
Александр Клаус: В своих рядах борьбу с коррупцией СК ведет наиболее жестко. Со всей страны регулярно поступает информация о том, что привлекаются не только рядовые сотрудники, но и руководители, в том числе достаточно высокого ранга. Но я не буду говорить о том, что у нас высокий уровень коррупции, потому что это оценочная категория. Мы знаем, что коррупция есть, но, к сожалению, нет такой государственной службы, где ее нет.
Следователя Калининского отдела Поличева я знал лично - как одного из районных следователей, достаточно неплохо работавшего. Однако в ходе расследования уголовного дела в отношении муниципальных служащих по хищению бюджетных средств, мы поняли, что имеются неформальные контакты между следователем, у которого дела в тот момент не было в производстве, и лицами, заинтересованными в его исходе. Самым простым выходом было вызвать человека, узнать что-то компрометирующее, доказанное или нет, если не доказанное, предложить уволиться, но мы решили идти до конца.
Максим Поличев не был задержан с поличным. Мы все доказывали следственным путем: путем допросов, очных ставок, изъятия документов. В ближайшее время дело будет направлено в суд. Всего по нему привлечены четыре человека, все каются, признают, сотрудничают. То есть все, что от нас зависит, мы сделали. И далее, при выявлении подобных фактов мы будем точно так же реагировать. СК работает над тем, чтобы в его рядах не было предателей.
Как вы относитесь к возвращению в УК РФ конфискации имущества?
Александр Клаус: Все сотрудники СК - горячие сторонники введения конфискации как дополнительной меры наказания. То есть помимо лишения свободы. Я понимаю негодование людей, когда все все прекрасно видят, а у нас нет юридических рычагов. В СССР, кстати, был четкий перечень имущества, на которое не может распространяться конфискация: кровать, миска, ложка, два стула.
Приходится ли в Петербурге применять закон о защите свидетелей или следователей, которые ведут наиболее громкие и опасные дела?
Александр Клаус: Меры обеспечения безопасности бывают различны. Начиная с удаления сведений о гражданах из баз данных и заканчивая полным комплексом, включающим изменение места жительства и работы. К примеру, следователю, расследовавшему уголовное дело в отношении банды скинхедов Тимофеева - Мумжиева "Национал-Социализм Белая Сила", на счету которой более десятка убийств, поступали реальные угрозы. Поэтому ему было изменено место жительства, предоставлена круглосуточная охрана.
Но закон значительно улучшил наше положение, когда позволил по серьезным делам принимать меры к засекречиванию данных о личности свидетелей. Раньше человек должен было выходить в суд, давать показания при полном зале сочувствующих, понимая, что на выходе его могут встретить… Сейчас, если гражданин обоснованно опасается за свою жизнь и здоровье, своих близких, мы можем принять меры к засекречиванию его данных. В этом случае в материалах дела он выступает под псевдонимом, а в судебном заседании участвует с использованием технических средств.
Еще одно важное нововведение - это так называемый институт сделки с правосудием. Можно сколько угодно говорить о том, что мы идем навстречу киллерам, но в случае заказного убийства это позволяет проследить всю цепочку до заказчика. А если преступление совершено рядовым членом банды, оно помогает добраться до лидера преступной группировки.
Как продвигается расследование дела об убийстве семьи сотрудника ФСКН на проспекте Стачек?
Александр Клаус: Уголовное дело уже находится в завершающей фазе. С точки зрения органов следствия это банальный разбой. Но дело в том, что в настоящее время обвиняемый своей вины не признает. Ранее он дал признательные показания, показал, где спрятал орудие преступления и окровавленную одежду, похищенное золото. Сейчас мы четко понимаем, что он будет требовать суда присяжных, потому что перед профессионалами у него шансов нет. А наши присяжные - люди разные, и потому мы были вынуждены собрать гигантский объем объективных доказательств, страхуясь даже не на сто, а на тысячу процентов.
Насколько суд присяжных, по-вашему, вообще приемлем для России?
Александр Клаус: Если говорить о восстановлении доверия народа к правоохранительным органам - это правильно. Но у нас действует американская модель судов присяжных, где все они - обычные граждане. Однако есть и германская модель, где двое из 12 - профессиональные судьи. При этом никто не скажет, что Германия - не демократическая страна.
Как часто суд присяжных оправдывает преступников, в виновности которых следствие не сомневалось?
Александр Клаус: Таких случаев - достаточно много. Свежий пример - некто Малюгин по кличке Боец, активный член банды Боровикова-Воеводина, идейный фашист. Человек, прошедший подготовку в спецназе и несколько горячих точек, обвинялся в совершении ряда убийств, но был оправдан судом присяжных, после чего совершил еще два убийства - одно по идейным соображениям, другое на почве расовой ненависти, и готовился взорвать судью, осудившего других членов банды. Во время обыска в его квартире были обнаружены вещества, пригодные для изготовления взрывного устройства.
В таком случае он может опять попросить суд присяжных?
Александр Клаус: Конечно. Более того, есть история некоего Тюрина, который присяжными был оправдан неоднократно. Органами следствия он обвинялся в убийстве руководителя концерта "Алмаз-Антей" в Москве. Его два раза судили за убийства, но только за третье он был приговорен к лишению свободы. Правда, один из предыдущих приговоров тоже был отменен не так давно, ведется судебное следствие. Если человек умен, у него подвешен язык, он умеет расположить к себе, у него есть шансы добиться сочувствия. Такое часто бывает по делам о растлении малолетних, когда обвиняемый - добропорядочный отец семейства, который утверждает, что его оговорили, а потерпевшая - девочка из неблагополучной семьи, которая в 12 лет пьет, курит и ругается матом.
В прошлом году СК принял участие в создании службы межведомственного взаимодействия, направленной на обеспечение прав несовершеннолетних потерпевших - прежде всего от сексуального насилия. Каковы успехи? Оправдало ли себя ее создание?
Александр Клаус: Служба социального взаимодействия "Транзит" создана на базе социального приюта с таким же названием. Мы взяли за основу лучшие западные образцы, и цель создания службы - не только изобличить преступника, но и минимизировать последствия для ребенка. Об этом у нас раньше, к сожалению, зачастую забывали. Ведь от того, что преступник будет посажен, потерпевшему лучше не станет.
Однако такую работу мы ведем не только в рамках службы, но и самостоятельно. К примеру, во Фрунзенском следственном отделе создана комната для допроса несовершеннолетних с так называемой "дружественной обстановкой". Когда в "казенный дом" приводят 8 - 10 летнего ребенка, он и так в шоке, а вокруг казенная мебель, вещдоки лежат, оперативники с наручниками бегают, а следователь корявым официальным языком пытается у него что-то узнать - это одно. А там все выдержано в пастельных тонах, принадлежности для рисования, игрушки и куклы. Но куклы не только игрушечные, но и анатомические, потому что зачастую ребенку легче показать, чем на словах объяснить, что с ним произошло. Имеется также зеркало с возможностью наблюдения из соседнего помещения и возможность для стационарной видеозаписи всего происходящего, и зачастую мы можем использовать ее в качестве доказательств.
Сейчас создание такой комнаты ведется также в Калининском следственном отделе.
Какова подоплека убийства инкассаторов на Дворцовой набережной, какая основная версия расследуется? Есть ли основания подозревать банк "Открытие", у которого это не первые неприятности такого рода?
Александр Клаус: Следствие практически завершено, уже предъявлено обвинение подельнику погибшего водителя-инкассатора. Они намеревались похитить крупную сумму (в машине перевозили 218 миллионов рублей - РГ), пособник должен был снять квартиру и найти машину для перегрузки денег. Водитель угостил своих коллег кофе с растворенным сильнодействующим препаратом, но старший экипажа помешал ему ценой своей жизни. К делам банка это преступление отношения не имеет.
Но что я хотел бы подчеркнуть: регулярно при расследовании преступлений мы снова и снова видим, что "инструкции пишутся кровью". И это именно тот случай. Если бы экипаж не отклонился от маршрута, не заехал на заправку, не пил бы кофе во время нахождения на маршруте, возможно, трагедии не произошло бы. Теперь мы будем вносить соответствующее представление об ужесточении дисциплины, поскольку причина произошедшего, по сути, разгильдяйство.
В вашем ведомстве это не принято, но все же - что можете сказать о планах на наступивший 2014 год?
Александр Клаус: Какие задачи нам будут ставить, такие мы будем решать.
То, что я скажу, будет крайне банально, но все-таки: не бывайте в нетрезвом виде на темных улицах и в специфических кафе, не демонстрируйте крупные суммы денег и дорогостоящие гаджеты, не входите в подъезд с незнакомыми людьми - лучше дождитесь соседей или попросите вас встретить. Простые вещи, их повторяют все сотрудники правоохранительных органов год за годом. Но вместе с тем мы Америки не открываем, четкое соблюдение этих требований помогло бы многим. Если в отношении женщины совершается корыстное преступление, то проще не оказывать сопротивления, отдать требуемое, постараться запомнить приметы и максимально быстро сообщить в правоохранительные органы.