Раньше вы были директором Ясной Поляны, сейчас - советник. У вас поменялось представление о том, что государство может сделать для культуры?
Владимир Толстой: У меня появилась надежда, что если очень постараться, то можно попробовать сделать для культуры какие-то конкретные и, самое главное, глобальные вещи.
На последнем Совете по культуре вы говорили, что в федеральном бюджете только 0,7 процента на культуру, а в бюджетах субъектов федераций - около 3 процентов. Речи на таком высоком уровне, даже в присутствии президента, меняют ситуацию?
Владимир Толстой: Я бы сказал - капля камень точит, не все сразу. Но если удастся сделать главное в этом году - выработать и принять разумный документ под названием "Основы государственной культурной политики" - это даст надежду на то, что изменится ситуация прежде всего в отношении к культуре и, соответственно, воплотится в бюджете.
Вы уверены, что хартии и декларации могут влиять на бюджеты, на менталитет нации?
Владимир Толстой: Хартии и декларации вряд ли прямо могут влиять, но государственные документы, указы президента, его поручения и постановления правительства, могут и должны, и влияют.
Раскройте секрет. В апреле вы собираетесь с командой интеллектуалов представить концепцию развития культуры. В чем ее суть, на что вы сделаете акцент?
Владимир Толстой: Ни у кого из нас нет волшебной палочки, чтобы все сразу стало так, как нам хочется. Я сразу предупреждаю, что никакого волшебства не ждите, что мы сейчас такие необыкновенные заклинания напишем, очень много упущено.
На мой взгляд, почти 30 лет культура была в небрежении, была дальней-дальней государственной провинцией. У страны было много других горячих проблем. Мы пережили несколько кризисов, смену формации. Культура то ли не сумела сформулировать, то ли в очередной раз оказалась безголосой, но она не попала в число приоритетных государственных программ. Я даже могу сказать, что тогда была такая позерская, интеллигентная позиция: что такое культурная приоритетная программа? Культура - это, вообще, наше все, это вечное, мы не будем никакие планы писать! Но это отбросило очень далеко всю культурную сферу. И в здравоохранение, и в образование были вложены серьезные государственные бюджетные средства, в материально-техническую базу.
У кого сейчас самая маленькая зарплата в сфере культуры? У музейщиков?
Владимир Толстой: Архивисты, библиотекари - как всегда. Хотя сейчас большие усилия предпринимаются для того, чтобы президентские указы были направлены на исполнение чаяний бюджетников. Бюджетники всегда говорили: поднимите нам зарплаты, повысьте наш статус. Конечно, что может быть замечательнее, когда принимается решение: давайте, как бы сделаем 100 процентов к средней зарплате каждого региона. Но ресурсов на это дополнительных выделено не было. Каким образом можно решить эту проблему? Либо уменьшить число едоков, либо заставить выполнять несвойственные функции, уходить в рынок жесткий, в коммерцию, больше зарабатывать. Для культуры это не всегда полезно, это не всегда дает обществу результат, который было бы разумно и правильно ожидать.
У нас всегда маятник раскачивается то в одну сторону, то в другую. Мы из жесткого контроля, в том числе жесткого государственного идеологического контроля, переходим сразу в свободный рынок - и живете как хотите. Но есть очень многие вещи, абсолютно необходимые государству. Например, воспитание, просвещение, детская литература, документальное кино, классический репуртуарный театр, гастрольные поездки, качественный кинематограф. Не зрительский, а именно серьезный, качественный кинематограф. И многое другое, что не может с нуля, без разумной поддержки государственной политики выживать в рынке. Либо это скатывается в массовую культуру, в попсу, то, что продается широко на рынке, либо это вымирает постепенно, или держится с большим трудом. Толстые литературные журналы - они могут существовать в живом рынке? Нет, они могут, наверное, найти себе покровителей среди обеспеченных людей, которые могут с барского плеча поддержать какой-то один или другой журнал, сообразно их внутреннему направлению. Но это же не носит системного характера!
Можно сказать - зачем сегодня толстый литературный журнал? Молодежь уже вообще не читает бумажный изданий, все это прошлый век. Пусть себе самовымирают. Абсолютно ложное понимание. Потому что одна из главных проблем, вообще, современного положения в культуре - это отсутствие нормальной иерархии ценностей. Все перемешано. Что лучше, что хуже, разобраться в этом невозможно. Нормальной, честной, неангажированной критики практически нет. То есть нужна честная шкала ценностей. А не купленная, не ангажированная, не ради массовых продаж поддержка той или иной книги, как это делают крупнейшие издательства, просто завалив рынок тотальной рекламой того или иного автора. При этом более сильные вещи остаются в тени общественного мнения.
Какие-то проблемы решают литературные премии, но тоже не все. Потому что премии тоже часто носят избирательный характер. Во всем этом я вижу слишком большой элемент личного отношения людей, обладающих властью или деньгами. Если губернатор предпочитает хоккей, значит, в регионе сильная хоккейная команда, и туда идут, в том числе, бюджетные региональные деньги, или там напрягают местных олигархов, чтобы они поддерживали футбольный, хоккейный, баскетбольный, волейбольный, любой другой клуб.
Но среди губернаторов не так много заядлых театралов, любителей симфонической музыки и классического искусства. Мы, конечно, знаем позитивные примеры. Но это не должно быть делом вкуса! Если мы говорим о государственной политике, она должна быть системной, комплексной, равной. Разве можно сравнить возможности, конституционно гарантированные, равного доступа к культурным ценностям жителей Москвы, Санкт-Петербурга, Владикавказа или поселка Чикурдах в Саха-Якутии? Очевидное неравенство. Сложная, большая страна. Очень сложно устроенная. С очень большими особенностями геополитическими, национальными и прочими, и прочими. Это требует очень внимательного изучения и очень точного отношения.
Полный текст беседы с Владимиром Толстым читайте в ближайших номерах "РГ".
"Деловой завтрак" с Владимиром Толстым