...Но лишь гулкие метели
В снежном поле заревут
И в пушистые постели
Зайцы робкие уйдут,
Песен дева молодая
В буре мне привет пришлет,
И, привету отвечая,
Что-то в сердце запоет.
Алексей Хомяков, 1832 г.
Алексей Степанович знал все европейские языки и следил за новинками западного технического прогресса, пытаясь в своих инженерных изобретениях работать на опережение. По сути Хомяков был русским инновационным центром середины ХIХ века.
При столь разнообразных дарованиях сам Хомяков считал своим истинным призванием военную службу. Еще в 14 лет Алеша Хомяков бежал из отчего дома, чтобы поддержать восстание греков против турецкой оккупации. Тогда его поймали и вернули родителям. В 1828 году его мальчишеская мечта исполнилась: в чине штаб-ротмистра и должности адъютанта командира 3-й гусарской дивизии Алексей участвовал в Русско-турецкой войне. Был дважды ранен; получил два ордена Святой Анны и Владимирский крест.
Хомяков скреплял и приводил в гармонию все, что люди противопоставляли. Превосходно зная медицину и биологию, он стал выдающимся богословом. Еще в юности поражал своих друзей тем, что не пропускал ни одной воскресной литургии.
В поэзии Хомяков еще в 1826 году вступил в соперничество с Пушкиным. Осенью того года Алексей читал свою трагедию "Ермак" в большой зале дома Веневитиновых, а накануне в этой же зале литературная Москва впервые услышала от Пушкина "Бориса Годунова". В глазах публики 22-летний Хомяков, конечно, проиграл, но это поражение стоило иной победы. Из молодых поэтов только Хомякова Пушкин воспринимал всерьез и читал все, им написанное.
Стихи Хомяков чаще всего писал в дороге или в своей смоленской усадьбе Липецы. Зимой 1852 года в Липецы пришло письмо: симбирский губернатор Петр Дмитриевич Черкасский через поэта Александра Языкова просил Хомякова поделиться опытом в устройстве зимних дорог. Дело в том, что Алексей Степанович изобрел каток для укатывания снега. Об этом симбирский губернатор узнал из "Московских ведомостей".
И вот Хомяков сообщал князю: "Дорогу устраиваю я с первого снега, был бы он хоть в вершок глубины. Начала следующие: снега отгребать не должно, ибо он составляет самый материал дороги. Все достоинство дороги зависит от уплотнения нижнего слоя; снег никогда не ложится ровно даже при погоде, почти совсем тихой (поэтому нужно разрыхлять его и равнять прежде уплотнения). Вследствие этих правил, первым орудием для зимних дорог полагаю я борону, захватывающую всю ширину полосы, которую назначено обделать. Эту ширину кладу я в сажень. Борона идет отдельно или привязывается впереди указывающего снаряда между ним и лошадьми. Снаряд же весь состоит из саженного довольно тяжелого катка садового, который придавливает и сжимает снег, разрыхленный и уровненный бороною... Одного прохода в день достаточно; но зато ни одного дня пропускать не должно, какая бы ни была погода: ухабец трехдневный уже упрям и не разбивается бороною... Добрая тройка легко справляется с этой работою и проходит в день от 36 до 42 верст. Дело, как видите, очень просто..."
Со времени написания этого письма прошло 162 года, а передвижение зимой по провинциальным дорогам как было серьезной проблемой, так и осталось. Быть может, изобретение русского поэта пригодится и сегодня в наших северных губерниях?
Занимаясь лечением крестьян во время эпидемии холеры, Хомяков заразился и 5 октября 1860 года скончался. Алексей Степанович был погребен в Москве на кладбище Свято-Данилова монастыря. В 1931 году во время переноса могилы Хомякова на Новодевичье кладбище, его тело оказалось нетленным. В Туле, близ которой располагалось одно из имений Алексея Степановича, давно обсуждается вопрос о канонизации Хомякова как местночтимого святого.
Из "Политических писем 1848 года"
Никто не догадывался о свойстве русского народа, по которому на глупый вопрос, ему предложенный, необходимо последует глупый ответ.
Уже теперь слышно прозябанье следующей мысли в головах наших мужей государственных: если бы мы не были так умны и не приняли бы вовремя всех предосторожностей, то, безо всякого сомнения, у нас свершилось бы то же самое, что и во всей Западной Европе.
Православие было в большом ходу, все сделались до такой степени православными, что так и хотелось быть еретиком.
Алексей Хомяков