В апреле должна быть представлена концепция развития российской культуры - проект документа, определяющего основные направления новой государственной политики в этой области. Какое значение и последствия это должно иметь не только в объявленный год культуры, но и после его завершения? Об этом мы говорим с художественным руководителем Александринского театра, членом президиума Совета при Президенте РФ по культуре и искусству, режиссером Валерием Фокиным, принимающим участие в разработке концепции новой культурной политики.
Валерий Владимирович, почему, на ваш взгляд, так сложилось или так назрело - год культуры?
Валерий Фокин: Правильная фраза - именно так сложилось. Потому что общая обстановка не только у нас, вообще в мире - кризисная. И кризис этот не только экономический, а главным образом еще и духовный, моральный. Мы живем в такое апокалипсическое время. То же самое было 100 лет назад. Посмотрите юбилеи - через 3 года будет 100 лет со дня Великой Октябрьской революции. Я сейчас в связи с постановкой "Маскарада" читаю архивные материалы, - люди в 14-м году, в 16-м, в 17-м гадали: что будет с нами? Это конец света? Далее, 100 лет Первой мировой войне. Мы опять живем на рубеже. И тоже в предчувствии третьей мировой войны. Мы ее не хотим, боимся, но никто ведь не гарантировал, что ее не будет. Все эти локальные взрывы, которые происходят, мир все время хочет договориться, - все равно есть понимание, что в результате худой мир лучше, чем война. Все же прекрасно осознают, что третья мировая будет последней. В этом состоянии неблагополучия внутреннего и экономического, я должен сказать, я человек немолодой, я много раз слышал разговоры о культуре от первых лиц; но я впервые на Совете услышал, что наш президент говорит о том, что культуру надо подтянуть и приравнять где-то к оборонке и к экономике. То есть от разговоров общего характера, что культура наше все, - это мы слышим всю жизнь, - совершен переход к четкой формулировке, что надо поменять отношение к культуре и поставить ее рядом в одну строчку с нашими главными приоритетами.
Интересна драматургия решения.
Валерий Фокин: Есть некоторое опасение внутреннее, что когда плохо - тогда все вспоминают про культуру... Если мы приподнимаем статус культуры не просто как индустрии развлечения, отвлечения, а как просветительской, духовной истории, значит, мы должны организовывать межкультурное общедуховное пространство в стране. Значит, нужна новая политика. Чтобы это не перевели опять в галочку, что вот сейчас давайте быстро некий трактат напишем, по которому мы будем жить... Мы сейчас говорим о смысле. Потому что ни нефть, ни газ смыслом государства не может быть. Это невозможно. Единственным смыслом может быть только культура.
Сеть театрального покрытия
Валерий Фокин: Рассказывать про то, что культура очень важна - мы уже это много лет все время делаем. Сейчас важно найти конкретные инструменты и прописать их, по которым мы будем работать. Потому что закончится год культуры, будет год спорта, телевидения, но культура-то должна с нами остаться. Значит, надо прописать на десятилетия эти механизмы. Поэтому, конечно, нужны представители ведомств, чтобы можно было сразу делать поправки в законы.
Если говорить про театр, в чем, по вашему мнению, должна заключаться новая театральная политика?
Валерий Фокин: Какое сейчас больное место, - нам надо выстроить многоуровневое культурное поле. На федеральном, региональном, муниципальном уровне. Если отбросить идеологическую догму, то система, которая была у нас в советские годы, как структура очень сильная. Если говорить про театральное пространство. Потому что в крупных центрах были и оперные театры, и музыкальные, и драматические, и филармонии, и цирк, для маленьких - театр кукол, ТЮЗ обязательно, где-то существовал только драматический театр, но с приездом музыкальных театров. Каждый участок был распределен.
И как-то все быстро работало, все быстро доходило, даже без Интернета.
Валерий Фокин: Сеть покрытия театрального пространства была железно выстроена. Причем она не с нуля возникла, а шла от идеи, задуманной еще с XVIII века, на основе которой потом образовалась дирекция Императорских театров, а вокруг - сеть антреприз, передвижных трупп, которые поставляли таланты в города для императорских сцен. Целая отлаженная схема...
Мы знали: здесь нет ТЮЗа, сюда он может приехать на гастроли. Мы знали, где нас ждут. А сейчас просто договариваются...
...на частном уровне одного-другого знакомого продюсера.
Валерий Фокин: Да, либо это коммерческая сторона, мы ее не берем, либо просто - вот есть у тебя партнер, ты обменялся. А там, где действительно нужен театр, и они никогда помимо Интернета его не видели, - люди могут его и не увидеть. Интернет Интернетом, но систему надо восстанавливать. Учитывая реальную потребность, если мы делаем модернизацию зданий или, дай Бог, ведем строительство новых площадок. Как во Владивостоке оперный театр забабахали огромный, теперь не знают - что там делать? Огромнейшее здание, с огромными ресурсами, но Ла Скала туда не поедет, Большой театр тоже. Гергиев бы приехал, но это далеко.
А содержать это трудно.
Валерий Фокин: А зрители? Как, чем это напитывать? Все же надо просчитывать - адресность, точность, для кого, какой ресурс. Сейчас не хватает ТЮЗов. Многие взрослые театры в провинции взяли на себя функции детских. Но это разные вещи. И неправильно ориентироваться только на Петербург и Москву - в столицах свои проблемы. Но и свой уровень. Надо поднимать уровень театральной провинции, театральных регионов, выстраивать опять эту связь, чтобы сильные провинциальные театры с помощью театров двух столиц могли бы быть в эту сеть вписаны.
Как у маршала Жукова
Это работа не на месяц. На года...
Валерий Фокин: Но надо начинать, потому что еще не все разрушено до конца, есть какие-то остатки. Помню, я еще молодым человеком приходил в министерство культуры (я был тогда секретарем Союза театральных деятелей), и в 1985 году там работал такой Сорочкин. Сейчас в министерстве культуры гастрольного отдела в принципе нет, а тогда у него карта висела - просто как у главнокомандующего, как у маршала Жукова, вся в каких-то флажках: этот туда поедет, этот сюда. Был целый отдел, который разрабатывал гастрольную политику. Сейчас все рухнуло, денег нет, на месте договорились - приезжайте. А если не договорились? Это же целая система, которую надо придумать. Сейчас есть идея создания федерального центра поддержки гастрольной деятельности. Это первый шаг, который министерство культуры хочет сделать - по сути, восстановить советский гастрольный отдел, который был уничтожен.
Мы 20 лет плавали в рынке. А теперь понимаем, что разрушили много того, чего не надо было разрушать. Сейчас важно выстроить такое многоуровневое поле, где есть место и экспериментальному театру, и традиционному. Чтобы не было конфронтации, без агрессии. Соединение - наша задача. Потому что у нас очень хаосная ситуация; странно звучит, но у меня такое ощущение, что наш авангард - во многих проявлениях абсолютно дикий, профанирующий, бесполезный - сегодня надо просто окультуривать. Как и многих в нашей стране. Конечно, это работа не на год, не на два. Но какой другой выход? Его нет.
Культмобили
Валерий Фокин: Надо строить систему. Чтобы мы не ограничивались только гала-концертами в регионах: приехали, галочку поставили, заплатили приезжим артистам, провели Год культуры... Нужно закладывать в этот год "кирпичи" целой политики, связанной с художественным детским образованием, с просветительской деятельностью, конечно, с регионами. Потому что где-то можно построить новое здание. Где-то - новые Дома культуры. Где-то возможно только появление культмобилей - это такие автобусы, в которых есть библиотека, экран можно развернуть, показать какой-то видеоряд, еще что-то. И вот эти культмобили приезжают. Представляете, в деревню, где четыре бабушки. Они вообще не понимают, о чем речь, смотрят на них, как на марсиан. В библиотеке 30 книг. А автобусы приехали на два часа. Что этим четырем бабушкам с книгами делать? Они должны быстро читать, или им можно их отдать, а потом еще приехать? Сама идея вроде бы неплохая. Рассчитанная на очень отдаленные деревни. Но надо знать, сколько там людей, что им нужно, какой процент возрастной. Кто этим будет заниматься?..
Годы и люди
Валерий Фокин: Россия - страна кампанейская. Мы бросаемся в кампанию, причем я заметил, что через какое-то время мы можем броситься в противоположную кампанию, фактически отменив и зачеркнув ту, которая была до того. Но мы не помним про первую кампанию. Ее вроде не было, хотя туда были потрачены и деньги, и страсти, и общественный темперамент, много всего. Потом вдруг мы в какой-то момент понимаем, что в этой кампании что-то неправильно и пора начинать другую, например, по оздоровлению и исправлению предыдущей, с перспективой на новую. Одно из отрицательных, я считаю, свойств нашего национального характера - мы наступаем на те же грабли, но никаких выводов из наших ошибок не делаем. В том числе исторических. У нас природа такая. Мы рисковые очень люди. Другая страна двадцать раз подумает, чтобы шаг сделать, а мы говорим: да ладно! Сделаем. Не вопрос. Ну нет, значит нет...
Всегда ввяжемся в драку, а там посмотрим.
Валерий Фокин: Это абсолютно наш принцип. Прав был Бисмарк, когда говорил, что социализм - идея замечательная, осталось только найти страну, которая это попробует. Мы сказали: какие проблемы? И искать не надо! Мы тут как тут. В этом и наша сильная черта - страсть, желание и возможность рисковать, идти до конца. И одновременно, конечно, и просчеты, ошибки. Мы не прогнозируем каких-то вещей. Чувство расчета у нас стоит иногда далеко не на самых первых местах.
Это плохо или хорошо?
Валерий Фокин: Лучше, чтобы был баланс... Я должен сказать, что это острое ощущение какого-то кризиса, возможно, трагических изменений, дай бог, чтобы они не произошли, это чувство неуверенности должно родить и в театре, и в культуре какие-то новые прорывы, движения. Грех будет не использовать - я специально такое циничное слово употребляю - возможность года культуры для того, чтобы действительно уйти от общих фраз и общих мероприятий в сторону конкретики. Давайте мы теперь наконец-то культуру, хотя бы в мозгах, психологически, выведем из остаточного принципа. Давайте все-таки поймем, что без нее - никуда.
Если вашу личную жизнь в культуре сузить до этого года, можно сказать, что ваш год культуры - это постановка "Маскарада" к 200-летию Лермонтова с реконструкцией легендарного спектакля Мейерхольда в Александринском театре и открывшаяся Новая сцена Александринки?
Валерий Фокин: Я думаю, что этого достаточно. Если говорить про Новую сцену, то моя задача - во-первых, чтобы наши магистранты, которые там занимаются, сразу ориентировались не на увлекательный бесконечный процесс, а на конечный конкретный результат. И не забывали про то, что форма "театр как искусство" - первая и единственно главная. Команда, которая пришла во главе с Маратом Гацаловым, очень активная. Они деятельные ребята, но им надо помочь, чтобы они вошли, чтобы Новая сцена заработала именно как центр искусства.
Мне понравилась фраза Галины Волчек, которую она произнесла на собрании труппы в "Современнике". Что из театра сегодня делают модное место. "Я хочу, - сказала она, - чтобы наш театр остался театром". Ее определение - правильное. Действительно, во многих случаях стараются быстро сделать модное место. Есть несколько приемов, на которых это делается. Но там уже нет театра. Поэтому для меня очень важно, чтобы при всем наборе разных направлений, и интерактивных, и медиа, и образовательных, - там много всего будет, чтобы мы не забыли, зачем и ради чего собрались.