Предчувствие, что командировка выдастся очень нестандартная, оправдалась уже на трапе самолета. В киевском аэропорту "Борисполь" рейсовый аэрофлотовский лайнер из Москвы встречали пограничники с "Калашниковыми" в руках.
"Вам сколько лет?" - поинтересовалась сотрудница украинской погранслужбы, изучив мой загранпаспорт. Вообще-то, год рождения там указан, а цифры что на русском, что на украинском - совершенно одинаковые. Спохватившись, симпатичная пограничница тут же поправилась: "А у вас есть вид на жительство в Украине?".
Никаких видов на жизнь на Украине у меня нет и никогда не было. Я прилетел в Киев на пару дней по заданию редакции - на съезд партии регионов.
Но объяснять это пришлось в отдельной комнате, и уже не пограничникам, а сотрудникам СБУ (Служба безопасности Украины).
Объяснения со спецслужбами начались в 23.30 по местному времени. И с небольшими перерывами продолжались до утра.
Быстро покончив с формальностями (все документы, включая письмо из редакции, объясняющее цели визита, СБУ не особо интересовали), занялись главным. Украинские чекисты уже знали, что до Киева я посещал Крым. Меня завалили вопросами. Например: какие избирательные участки Севастополя я посетил во время референдума? Что делал лидер "Ночных волков" Хирург на крымских блокпостах? Действительно ли севастопольцы нуждаются в гуманитарной помощи из России?
С Хирургом я лично не знаком, но на остальные вопросы отвечал честно и обстоятельно. Вплоть до описания блинов, которыми в день референдума угощали всех желающих на площади Нахимова.
Понимание того, что севастопольские блины мне выходят комом, конечно, было. Сначала наше общение напоминало допрос под диктофон. Местами довольно напряженный и эмоциональный. Позже страсти улеглись, в комнате собралось немало народа, чекисты увлеченно перечитали мои репортажи на сайте "РГ". Так ночь и пролетела. А в шесть утра мы, три российских журналиста, в сопровождении пограничника уже поднимались на трап аэрофлотовского лайнера. Паспорта пограничник передал пилоту, на руки нам выдали "Рiшення прикордонноi служби" о запрете въезда в Украину. На каком основании? А без объяснения причин.
Со мной ситуация в общем-то прозрачная: был на митингах в Симферополе и Севастополе, видел гуманитарные конвои, разговаривал с известными в Крыму людьми - видимо, по украинским меркам это преступление.
Но вот какую потенциальную угрозу безопасности Украины несет мой коллега - Константин Завражин: трехкратный призер конкурса "ПрессФотоРоссии", лауреат фестиваля фото и видеожурналистики в французском Анжере и конкурса "Best of Russia"? Что неприемлемого для украинского СБУ могло попасть в его объектив? Лагерь революционеров Майдана, где сегодня выращивают лук и петрушку?
Третий в списке "недопущенных" - оператор Рен-ТВ. Тоже ничего плохого Украине не сделал. В освещении событий на Майдане и в Крыму, по его словам, не принимавший.
Показательно, что перед нами в Борисполе часов пять мучили журналиста российской редакции "Голоса Америки". По данным правозащитников проекта "Без границ", один из чинов погранслужбы, комментируя ситуацию, прямо заявил: "Он прилетел из Москвы? Тогда пусть летит обратно".
Ситуация ушла уже далеко за грань разумного, и именно потому сейчас очень важно сохранить холодный рассудок. Выдворяют или снимают с поездов не только журналистов. Каждый гражданин России, даже будучи этническим украинцем, может оказаться в подобной ситуации. Обычно в таких случаях государство принимает адекватные меры. Говоря попросту: в ответ начинает депортировать граждан страны-оппонента. Убежден: это - самый нежелательный сценарий. Сотни тысяч граждан Украины благодаря заработкам в России содержат свои семьи на родине. А скоро их переводы станут для родных просто жизненно-важными: для получения западных кредитов украинские власти повысят коммунальные счета, откажутся от некоторых пособий и дотаций, заморозят и без того скромные пенсии.
Что же касается украинских коллег-журналистов, то я бы даже предложил ввести для них специальные билеты в Россию со скидками: пусть смотрят и снимают у нас все, что хотят. И сравнивают.