Играет роль и психология россиян. С советских времен остался стереотип, что одежда, производимая у нас, сделана плохо, но иностранные марки вызывают безусловное доверие. Как итог - покупатель приобретает дешевые китайские подделки с нашивкой Made in Italy. Таким образом, у российского дизайнера серьезно сужается потребительская аудитория - до людей, которые профессионально разбираются в тканях и качестве одежды.
В итоге, даже если российский дизайнер готов предложить более интересный и качественный товар по тем же ценам, ему сложно выйти на массовый рынок - цена входа резко возрастает за счет рекламных и маркетинговых затрат, а также аренды престижного места под магазин. Например, чтобы открыть магазин в известном торговом центре, начинающему дизайнеру придется потратить от 30 до 200 тыс. долларов, в зависимости от степени раскрученности ТЦ. Ясно, что российские дизайнеры, особенно молодые, редко располагают подобными деньгами. Получается, что в России есть конкурентоспособные Дома моды, представляющие интересную и качественную одежду, но высокая арендная плата приводит к тому, что их представительства сводятся к крохотным студиям-шоурумам. И конечно, прибыль от такого шоурума не может сравниться с прибылью от бутика в крупном ТЦ.
Еще одна проблема - бюрократия и плохо выстроенная система господдержки в индустрии производства одежды. Так, в западных странах молодые компании этого сегмента освобождаются от налогов на первые три года. Это оправданная мера для развития текстильной промышленности, поскольку в масштабах страны налоги, которые можно собрать с начинающего дизайнера, исчезающе малы. В то же время благодаря этой мере в стране формируется целая система, которая позволяет государству получить намного больше прибыли, когда бренд уже занял определенное место на рынке. К тому же налоговые льготы позволяют молодым Домам моды успешно конкурировать с крупными корпорациями.
Если государство не согласно с полной отменой налогообложения на ранних этапах работы компании, можно ввести минимальный налог для начинающих в этом сегменте. Это также облегчит ведение бизнеса и позволит дизайнеру в первые пару лет выйти "в плюс", не имея больших объемов продаж.
Вопрос сертификации также часто становится камнем преткновения в этом сегменте бизнеса. Так, некоторые дизайнерские вещи невозможно регламентировать никаким ГОСТом, разработанным более 50 лет назад. Например, если сделать шубу строго по ГОСТу середины XX века, она будет весить 20 кг, а то и больше. В те годы еще не умели выделывать шкурки так, чтобы кожаная ткань сохраняла прочность, поэтому необходимы были синтепон, ватин и коленкор, плюс подстежка. Естественно, такое тяжелое и массивное изделие сейчас никто не купит. Но если мы используем современные методики и технологии, современные иголки, более прочные и качественные нити, получается, что наше изделие, красивое и легкое, не соответствует ГОСТу и нарушает права потребителей. Никто не купит вещь, сделанную по устаревшим стандартам, но по закону мы должны предложить именно ее.
Пожалуй, самая удручающая проблема российского модного бизнеса в том, что часто дизайнеры при создании новых коллекций ориентируются исключительно на свои вкусы, не учитывая спрос и не изучая вкусы покупателя. Но здесь нельзя забывать, что модный бизнес - это именно бизнес, и подобное "искусство ради искусства" имеет мало шансов на современном рынке. Для эффективных продаж необходимо учитывать вкусы широкой аудитории. Тем более если Модный дом производит одежду класса luxury, требующую серьезных первоначальных вложений, которые должны окупиться в ближайшее время. Брендам, рассчитанным на средний класс, в этом плане несколько проще, но суть проблемы остается: если вы предлагаете модели на свой вкус, без учета реального спроса, все могут быть в восторге от них, но покупок вы не дождетесь.
Кроме того, российские Дома моды часто работают без помощи маркетологов. Дизайнеру обязательно нужна консультация профессионала, что и как сделать сегодня, чтобы продавать уже завтра. Творческие люди часто не обладают потенциалом бизнесмена, а тем более - образованием экономиста или маркетолога. Это редкое сочетание - творческая жилка и понимание бизнес-процессов, которое позволяет выбрать правильный вектор и идти вперед не по прямой, а вверх.
Некоторые бизнесмены говорят, что рейдерские захваты ушли в прошлое, но это не так. Когда у дизайнера успешный бизнес, который лидирует на рынке и приносит доходы, угроза попытки захвата велика. Парадоксально, но рейдерский захват - это своего рода комплимент дизайнеру: если пытаются отнять бизнес, значит, бизнес успешен и перспективен. Cпецифика мехового бизнеса в том, что мало кто из российских бизнесменов успешно работает в этом сегменте. Поэтому некоторые конкуренты, оценив бренд, пытаются отнять бизнес. Схема так же проста, как в лихие 90-е: в магазин проходят вооруженные люди, требующие переписать бизнес на бизнесмена-заказчика. В меховом бизнесе одни только активы уже достаточно привлекательны для попытки захвата: цены шуб начинаются от 3-4 тыс. долларов, а в магазине их несколько сотен. Кроме того, можно и развивать захваченный бизнес, ведь покупатель приходит за брендом, а о том, что владелец бренда сменился, может и не знать.
Российский модный и дизайнерский бизнес очень перспективен с точки зрения дальнейшего развития и монетизации: сравнительно небольшие первоначальные вложения, возможности для роста за счет того, что рынок не насыщен. Для стабильного вертикального роста этого рынка нужно изменение законодательства в сфере налогообложения и ГОСТов, изменение программ обучения молодых дизайнеров на более современные, программы господдержки, а также создание "технопарков для дизайнеров", где они могли бы работать, обмениваться опытом и конкурировать.