Для решения задач по деофшоризации российской экономики сенаторы предложили дополнить НК РФ статьей 21.1 следующего содержания: налогоплательщику вменяется обязанность разработать и согласовать с налоговым органом свою налоговую политику на очередной финансовый год. Фактически это означает введение процедуры фискального рескрипта, предполагающей, что компания до заключения контракта или соглашения вправе обратиться в налоговую администрацию с запросом о сделке, предоставив ей все необходимые документы.
Такая программа кооперации налогоплательщика и налогового органа, как фискальный рескрипт (rescrit fiscal во Франции, private ruling в США, forhandsbesked в Швеции, tax ruling в Израиле), нацелена на недопущение и противодействие налоговой минимизации. Нельзя сказать, что институт фискального рескрипта является новым для налоговой системы РФ. В частности, согласно ст. 111 Налогового кодекса среди обстоятельств, исключающих вину лица в совершении налогового правонарушения, отмечается выполнение налогоплательщиком письменных разъяснений финансового, налогового или другого уполномоченного органа государственной власти. Согласно законодательству РФ, основанием для получения налоговой выгоды является представление налогоплательщиком всех надлежащим образом оформленных документов, если налоговый орган не доказал, что сведения, содержащиеся в этих документах, неполны, недостаточны или противоречивы.
Законопроект предлагает формировать и раскрывать в налоговой политике организации законные способы получения налоговой выгоды, планируемые к использованию компанией в следующем финансовом году. Настораживает, что другие способы налоговой оптимизации, не отраженные в налоговой политике компании, предлагается считать незаконными со всеми вытекающими отсюда последствиями, включая уголовную ответственность.
Несмотря на то что формально инициатива по предоставлению налогоплательщику права раскрытия и согласования с инспектором налоговой политики относится к категории фискального рескрипта, на деле такая формулировка превращает законное право бизнеса в фактическую обязанность и дискриминирует тех налогоплательщиков, которые не воспользуются этим правом. Введение в налоговое законодательство требования в обязательном порядке представлять в налоговый орган документ о налоговой политике и предоставление налоговому органу права согласовать его полностью, частично или отклонить ставит организацию в зависимость от мнения налогового органа. А с учетом того, что в последние годы ФНС позиционирует себя как сервисная служба и широко и успешно внедряет в свою деятельность клиент-ориентированные подходы, предлагаемая новация может помешать установлению между фискалами и налогоплательщиками отношений, основанных на взаимном доверии и кооперации.
Во всем мире правила взаимодействия бизнеса и государства строятся таким образом, что реальная экономическая деятельность не рассматривается априори как получение необоснованной налоговой выгоды. В странах ОЭСР для повышения прозрачности и раскрытия информации проводятся опросы налогоплательщиков, составлены программы по кооперации налоговых органов с компаниями для совместной работы по соблюдению налогового законодательства. При этом бизнесу предоставляют подробные разъяснения по соблюдению налогового законодательства по определенным вопросам, разработаны правила по обязательному раскрытию схем налогового планирования как на ранней стадии, так и в отношении агрессивного налогового планирования (последние основаны на штрафах), существуют требования по предоставлению дополнительной информации, относящейся к агрессивному налоговому планированию.
Эффективность деофшоризации может повыситься, если государство будет строить диалог с бизнесом, не прибегая исключительно к карательным мерам. Надо не только бороться с офшорами, но и выстраивать институциональную среду, комфортную для бизнеса. Для того чтобы наша налоговая система была конкурентоспособной, необходимо усилить ее стимулирующую направленность.
Возьмем, к примеру, освобождение от налогообложения доходов холдингов, полученных в виде дивидендов от реализации акций дочерних компаний. Обычно такие дивиденды облагаются по ставке 0%, но российские правила предусматривают более жесткие требования к доле владения дочерними предприятиями: не менее 50%, в то время как среднее значение доли за рубежом равно 10%, а минимальный и максимальный размеры составляют, соответственно, 0% и 25% в зависимости от страны. Снижение этой величины хотя бы в 2 раза (до максимального порога в 25%) могло бы повысить привлекательность российского рынка для компаний, желающих репатриировать или реинвестировать доходы в Россию. Реализация этой меры будет также способствовать модернизации налоговой системы в сторону усиления ее территориальной направленности, когда налогообложению подвергаются доходы не только резидентов, но и нерезидентов, если последние имеют источники доходов в России.