Суды первой и апелляционной инстанций, удовлетворяя требования налогоплательщика, указали, что перечисление в форме зачета налогоплательщиком денежных средств в уплату налога приобретает характер взыскания в том случае, когда производится уплата сумм, доначисленных решением налогового органа. При этом способ исполнения указанной обязанности - добровольно налогоплательщиком либо принудительно налоговым органом - правового значения не имеет.
Однако суд кассационной инстанции эти судебные акты отменил и в удовлетворении требований налогоплательщика отказал. Он признал неправильным вывод судов о том, что налог является излишне взысканным, поскольку со счета компании денежные средства на основании платежного либо инкассового поручений не списывались и в бюджетную систему не перечислялись. Естественно, налогоплательщик, не согласившись с такой позицией, обратился в Высший арбитражный суд РФ с заявлением о пересмотре в порядке надзора постановления суда кассационной инстанции, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права и нарушение единообразия в их толковании и применении. При этом единообразная практика по этому вопросу действительно сложилась, причем в пользу налогоплательщика.
В передаче дела в Президиум ВАС для пересмотра было отказано, но самым необыкновенным образом - признав неверными выводы суда кассационной инстанции. Поэтому конкретно в этом деле имеет существенное значение для правоприменительной практики не суть спора, а обстоятельства отказа в передаче в Президиум ВАС РФ для пересмотра в порядке надзора.
Текст определения содержит целый ряд важных и неожиданных выводов как для налогоплательщиков, так и для налоговых органов. В определении указывается, что коллегия судей считает, что доводы налогоплательщика, направленные на оспаривание выводов суда кассационной инстанции, заслуживают внимания. Предполагается, что подобный фразеологический оборот уже означает, что в деле как минимум есть основания для пересмотра в порядке надзора. Однако буквально сразу далее по тексту определения коллегия оговаривается, что тем не менее дело не подлежит передаче в Президиум ВАС РФ, поскольку выводы суда кассационной инстанции основаны на неверной оценке фактических обстоятельств дела.
Такая оговорка исключает предположения, что коллегия судей не разобралась в фактических обстоятельствах спора, а наоборот, подтверждает, что материалы дела были изучены внимательно после истребования из Арбитражного суда первой инстанции. То есть фактически мы имеем ситуацию, при которой в отношении конкретного налогоплательщика будут действовать все правовые последствия, связанные с отказом в судебном порядке в удовлетворении его требований, притом что сам судебный акт, установивший для налогоплательщика такие последствия, несостоятелен. При этом в определении также установлено, что сейчас обеспечен единый подход при рассмотрении арбитражными судами подобной категории дел. Поэтому выводы, сделанные судом кассационной инстанции по настоящему делу, являются единичным случаем в судебной практике и иной практики применения статьи 79 (о возврате излишне взысканного налога) Налогового кодекса РФ не создают.
Таким образом, по сути, признается, что постановление суда кассационной инстанции, принятое по рассматриваемому делу, могло бы быть отменено не только вследствие неверной оценки фактических обстоятельств дела, но и как нарушающее единообразие сложившейся судебной арбитражной практики. И, несмотря на то что последнее обстоятельство само по себе, согласно статье 304 Арбитражного процессуального кодекса РФ, является основанием для пересмотра судебного акта в порядке надзора, именно единичность этого дела (нарушающего единообразие), по мнению коллегии судей, не позволяет этого сделать. В этом и состоит главная логическая интрига этого прецедента.
Невозможность передачи дела для пересмотра в порядке надзора, точнее не усмотрение коллегией судей оснований для такого пересмотра, обусловлено, согласно определению, тем обстоятельством, что надзорное производство является исключительной стадией арбитражного процесса, направленной на обеспечение правильного и единообразного толкования норм права. Иными словами, речь идет о допущенной в этом деле судебной ошибке, и, по мнению ВАС РФ, исправление таких ошибок не входит в его компетенцию. Ни в коем случае не оспаривая это утверждение, тем не менее настойчиво напрашивается вопрос о том, какими должны быть дальнейшие действия участников налогового спора. Ведь правовых последствий оставленного в силе судебного акта, принятого и основанного на неверной оценке фактических обстоятельств дела, никто не отменял. Уместнее говорить об осознании правовых последствий каждым участником этого спора, получившегося в результате его разрешения прецедента. Налогоплательщик, получается, может говорить о состоятельности и справедливости своих доводов, но этот налоговый спор он тем не менее проиграл. Налоговый орган, несмотря на то что выиграл налоговый спор, не сможет и, наверно, не будет использовать в дальнейшем аргументы, которые формировали его правовую позицию по этому спору. А вот как суд кассационной инстанции рассматривает свое собственное оставленное в силе, но признанное неверным постановление, покажет время.