"Я - в Канне, и это похоже на сон наяву", - сказал Вячеслав Фетисов, знаменитый хоккеист, переполненному залу перед премьерой документального фильма "Красная армия" - о нем и его команде. Картину снял молодой американец Гэйб Польски, родившийся в Чикаго в семье русско-украинских эмигрантов. Вместе с братом Аланом он уже выступал с кинопроектами, среди которых фильм Вернера Херцога "Плохой лейтенант", где Гэйб был одним из продюсеров. А теперь уже немецкий классик Херцог стал продюсером "Красной армии" - первой самостоятельной режиссерской работы Польски. Фильм более чем удался.
Польски в университете играл в хоккейной команде. Потом попал к тренеру - выходцу из СССР. И поразился разнице в подходах к игре в США и России: если американский тренер делает ставку на личный талант, российский воспитывает команду. Стал смотреть видео старых матчей ЦСКА и отметил совершенство "ансамбля", почти музыкального: по льду двигался единый организм, целеустремленный и мощный. И ему захотелось понять смысл советской системы, способной породить команду века. Понять роль, какую играл хоккей в СССР - он был больше, чем спортивная игра. Он был аргументом в политических баталиях, и поражение приравнивалось к предательству. Так Гэйб Польски пришел к идее фильма о советском хоккее как порождении и зеркале советской эры.
Его внимание сосредоточено на легендарной "красной пятерке": Фетисов - Ларионов - Касатонов - Крутов - Макаров. На особых, братских отношениях внутри команды, которые и стали основой ее единства. Отсюда, по версии Польски, креативный подход к игре, возможный только в таком бескорыстно спаянном коллективе одной, но пламенной идеи. Такая команда, он убежден, - антипод индивидуалистическому сознанию и системе высокооплачиваемых звезд, принятой на Западе.
Становление команды и ее победный путь даны в фильме через хронику и многочисленные интервью - в параллель эволюции и распаду Советского Союза. В кадре являются Сталин, Хрущев, Рейган, Картер, Горбачев, Язов и Путин, пригласивший Фетисова вернуться на родину в качестве высокопоставленного спортивного чиновника. Прослежены и судьбы членов "пятерки", которая тоже распалась, столкнувшись с новыми для себя рыночными условиями и, соответственно, новой философией хоккея. Эти моменты фильма - самые драматичные. Вчерашних друзей разлучили не расстояния, а общественные системы, в новизну которых не каждый сумел вписаться. Соратники становились противниками, в том числе и идеологическими.
Среди комментаторов картины - Владимир Познер, выступивший для западного зрителя гидом в лабиринте хитроумных отношений спорта и власти, понимающей хоккей как орудие идеологической пропаганды. Сам Гэйб Польски считает, что это фильм о русской душе. Картина сделана умно, честно и талантливо; даже снимая интервью, автор, не останавливая камеру в долгих паузах, умеет увидеть то, что "за словами". Фильм прошел в Канне в рамках Специальных показов и уже куплен для проката в США и Европе.
Так, задолго до каннской премьеры российского фильма "Левиафан" русскую мелодию фестиваля поддержала американская компания Sony Pictures Classics. А запевалой стал Российский павильон на Круазетт: здесь ежедневно проходят презентации новых проектов нашего кино. Рассказывает Игорь Мишин, продюсер фильма "Орлеан":
- Его съемки в Крыму сейчас заканчивает Андрей Прошкин. По замыслу драматурга Юрия Арабова. Орлеан - такой городок на берегу соленого озера в алтайских степях. По жанру это сплав мистического триллера с черной комедией, будут там и гротеск, и фантастика, а в сущности это притча о совести - спящей и проснувшейся. Фабула связана с появлением в городке странного человека - экзекутора, который и станет возмутителем спокойствия. Снимаются Виталий Хаев, Елена Лядова, Виктор Сухоруков и Олег Ягодин. Андрей Прошкин из-за съемок в Канн не прилетел, но в буклете охарактеризовал фильм как хулиганскую комедию, притчу на грани фола, где высокое сочетается с низким. На экраны, я надеюсь, картина выйдет весной 2015 года.
Гэйб Польски:
- Хоккейный опыт моего детства показал, что тренировки в США больше сосредоточены на победе, чем на развитии каждого члена команды. Но когда мне исполнилось тринадцать, я перешел в команду, которой руководил тренер из Советского Союза. Его методы и философия были безжалостны и необычны: нас заставляли ходить на руках и делать кульбиты на льду, мы катались, посадив на закорки товарища. А главная разница в том, что тренер поощрял творческую инициативу и учил нас ощущать себя командой. Большинство чикагских команд не принимали его всерьез, но именно он заставил меня переменить свои взгляды на спорт. Я стал изучать старые съемки советского хоккея - он оказался на удивление креативен и импровизационен. Это более походило на вид искусства, чем на спортивную игру. Мне захотелось так играть!
Наш фильм о том, как деспотичная система создала одну из величайших команд в истории. Этот успех дался ценой огромных личностных жертв. Я хотел воздать должное советским усилиям и чествовать искусство, созданное столь уникальной эпохой человеческой истории.