Мы связались с Павлом Астаховым, и он рассказал "РГ", как и кто вывозит все последние месяцы и российских, и украинских детей из зоны боевых действий на юго-востоке Украины.
Павел Алексеевич, маленький Артем - ведь не первый и, видимо, не последний российский ребенок, которого приходится спасать из "горячей точки", которой стали эти украинские регионы?
Павел Астахов: Да, первой была Аня Василенко, оказавшаяся в заложницах украинского кризиса. Мы ее вывезли в середине мая из Славянска при содействии сотрудников нашего МИД и помощи волонтеров. Тут-то в дополнение ко всем происходящим горячим событиям и открылась проблема: обнаружилось, то, что у нас детей, которые являются гражданами РФ, но выехали на лето в гости к своим южным родственникам - украинским тете, бабушке, дедушке - не так и мало. Когда эта почти "военная операция" с Аней благополучно окончилась и об этом рассказали наши СМИ, в том числе и ваша газета, - ко мне вдруг пошли обращения от родителей российских ребят с просьбой помочь вернуть их с Украины домой.
Много таких обращений?
Павел Астахов: На сегодняшний день Артем у нас 12-й ребенок, которого мы уже вернули родителям. До него вывезли из Славянска Кирилла, жителя Мирного; Романа из Краматорска доставили во Владивосток; 14-летнюю Маргариту и 9-летнего Сережу, это брат и сестра, - из Артемовска в Краснодар; из Славянска - Дениса и пятилетнего Владика, который оказался родом из Крыма; эвакуированную из Донецка тезку Анечки Василенко передали родителям в Ростове… Кого-то переправляли в Хабаровск, как маленьких хабаровчан Ангелину и Богдана - шестилетнего брата и семилетнюю сестру, гостивших у бабушки в Донецке; кого-то - в Якутию… Сейчас по пятилетнему Никите вопрос решаем, его надо в Читу везти. Ведь есть дети и в нашем "листе ожидания" - те, которых мы пока только собираемся увозить.
Они тоже из России?
Павел Астахов: Да. Но там не одни россияне. Есть обращения и от родителей-граждан Украины, которые хотят отправить детей от войны к родственникам в Россию, им тоже стараемся помочь. Вот два братика - 11 месяцев и девять лет. Попали под обстрел, отец раненый, находится в коме в Луганской больнице.
Как их зовут?
Павел Астахов: Сейчас пока говорить не могу, обращение по ним только поступило. Еще есть дети от смешанных браков. Мама четырехлетнего Димы, например, - русская, папа - украинец.
Живут они на Украине?
Павел Астахов: На Украине. А Диму хотят отправить к родственникам в Челябинскую область. И плюс ему медицинская помощь срочно нужна, у него серьезный диагноз, операцию надо делать. Мы его должны завтра увозить.
Откуда вы его вывозите?
Павел Астахов: Не скажу, пока не увезем его оттуда... да все оттуда же - это все одни адреса!
Девочку украинскую, трехлетнюю Эвелину, - отправили на лечение в Ростов. Сейчас таких больных детей в "листе ожидания" двое - девочка и мальчик.
Вообще, ситуация с теми детьми, кому нужда медицинская помощь, и кого мы стараемся вывезти в Россию на лечение, как Женю Езекяна, - это особая история. К сожалению, жизнь показывает, что на Украине сегодня медицинская помощь на очень низком уровне. Это видим хотя бы на примере Жени: мальчику там неверно диагностировали заболевание. Соответственно, лекарства и процедуры не те были назначены. Диагноз, который поставили ребенку специалисты Санкт-Петербургского Педиатрического медицинского госуниверситета - "спинальная амиотрофия Верднига - Гофмана". Это на днях рассказал профессор Владимир Леванович, ректор этого университета. Сначала наши врачи не хотели говорить - все же этика корпоративная… Но, с другой стороны, надо правду рассказать о том, что в украинских клиниках сегодня происходит, нечем лечить и некому. Мне наши уполномоченные рассказывали, когда украинским беженцам требовалась уже у нас в России госпитализация, они в больницу приходили со своими лекарствами, со своим бельем и со своей едой.
У нас в России такое тоже было.
Павел Астахов: Было когда-то, но сейчас-то этого нет. Не все еще и у нас сделано, безусловно, но мы ушли от того положения, которое сегодня в украинских медучреждениях.
Как к вам приходят просьбы о помощи?
Павел Астахов: По-разному. Кто-то обращается к работающим на Украине волонтерам, а они звонят или пишут нам. Кто-то просто журналистов просит: "Передайте Астахову". Мама Артема, например, живет в Сургуте и 1 июля обратилась к нашему уполномоченному по правам ребенка в Ханты-Мансийском АО, а уже Татьяна Моховикова позвонила нам, рассказала, что ситуация экстренная.
Кто ваши помощники, помогающие спасти детей от реальных угроз военного конфликта?
Павел Астахов: Начиная с истории с Аней Василенко, мы работаем с двумя замечательными общественными объединениями. Эти ребята - волонтеры, бывшие военные, спецназовцы. Они огромные молодцы, очень эффективно наладили по своим каналам вывоз беженцев. С их помощью мы переправили детей и взрослых в 52 российских региона. И наша работа хорошо скоординирована.
Всех убегающих от войны людей с Украины встречают в Ростове. Но сегодня в Ростовской области все места, приготовленные для беженцев, все палаточные лагеря и пункты временного размещения забиты. Поэтому мы стараемся заранее искать места для людей через своих региональных уполномоченных по правам ребенка. При каждом из них еще в начале июня был создан специальный штаб. Наши партнеры-волонтеры сообщают: завтра вывозим 150 человек. А, например, от Тульского уполномоченного пришла информация: "Можем принять 200 человек". Назавтра в Ростове встречают эту группу беженцев, они ночь переночевали, их одели, накормили, гуманитарную помощь выдали, - и они поехали в Тулу.
Я очень всем нашим людям благодарен и горжусь тем, как четко и самоотверженно исполняют они этот свой гражданский и человеческий долг - и наши региональные уполномоченные, и все ребята-волонтеры.
Ситуация в Луганске