Юнус-Бек Баматгиреевич, преодолима ли, на ваш взгляд, существующая во многих российских регионах напряженность по отношению к выходцам с Кавказа? К исламу?
Юнус-Бек Евкуров: Да, преодолима. И нам надо делать все для того, чтобы наладить эти взаимоотношения. Но они портятся не от того, что люди плохие. Это результат политики. В свое время была целая схема по развалу Советского Союза, а потом и России. Власти США награждали тех, кто стоял за этим проектом. И они называли точки напряжения, с которых начнется развал России - Кавказ, Поволжье. Кавказским народам, в целом народам России надо относиться друг к другу по-человечески, ведь мы все живем в одной стране.
Вы считаете, что здесь исключительно внешние причины?
Юнус-Бек Евкуров: В первую очередь - да. Да, есть и внутренние спорные моменты. Но без этого и быть не может. Это человеческие отношения, в них всегда бывают трения, не все одинаково ровно себя ведут. Но заметьте: мы видим негатив только по отношению к кавказцам. По отношению к другим такого нет. Получается, Кавказ держим под прожектором. Здесь, мне кажется, тоже работают внешние причины. Нам нельзя поддаваться на эти провокации. Надо держать себя в руках и не навешивать ярлыки. Ведь с этого все и начинается. Вот смотрите, если раньше слово "лицо кавказской национальности" звучало скорее как юмор, то сейчас это превратилось во что-то угрожающее. Если раньше считалось нормальным, когда русский мужик в ресторане пытался танцевать лезгинку, то сейчас и об этом танце какое-то зловещее представление.
Что же касается ислама, то Кавказ более религиозен. Даже во времена Советского Союза и массового атеизма Кавказ не уходил от ислама, в то время как во многих других регионах ушли от Бога. Попытки очернить ислам, вызвать к нему ненависть - это тоже проект. Не только здесь, в России, во всем мире. Для настоящего мусульманина слова "Аллаху акбар" святые, они произносятся при благих деяниях, при хороших вещах, мусульманин благодарит Всевышнего. Не кричит, спокойно, тихо говорит. А сейчас, прикрываясь этими святыми словами, совершают теракты, убивают, режут головы. Посмотрите, кто стоит за проектами "Талибан", "Аль-Каида", сейчас - так называемого "Исламского государства"? А в результате, когда немусульманин видит женщину в нашей традиционной одежде или же слышит "Аллаху акбар", сразу же напрягается.
Задача, которая стоит и перед Вами, и перед многими вашими соседями: как примирить кавказские традиции с общепринятой этикой светского государства?
Юнус-Бек Евкуров: Да, у нас есть адаты - наши обычаи. Но они не подменяют законы Российской Федерации. В обычной жизни жителю, условно говоря, Орловской области совершенно не важно, что там и как на Кавказе. Но если мы заостряем на этом внимание, сразу начинаем слышать - мол, на Кавказе многоженство. Нет этого. Думают, что у нас в 14 лет девушки выходят замуж. Это все ерунда полная. Я за период своей работы на посту главы Ингушетии только один случай помню: 25-летний парень украл 16-летнюю одиннадцатиклассницу, ее вернули. Но через три года, уже в 19 лет, эта девушка все равно вышла за него замуж. Живут счастливо.
Адаты есть у любого кавказского народа. Мы свои корни сохраняем. Но принципиальный момент: адаты не противоречат законам и не ущемляют их. Взять элементарно: произошло ДТП, есть раненые, к сожалению, есть погибшие. Возбуждается уголовное дело, идет разбирательство. Но мы все равно, вспоминая наши адаты, выходим на тейповый уровень. Родственники того, кто оказался виновным в этом ДТП, идут к тейпу погибшего: приносят извинения, заверяют в том, что это трагическая случайность, предлагают компенсацию. Это не подменяет закон, это только закрепляет его действие. И мне кажется, это только в плюс.
Что Вы лично ждете от создаваемого Федерального агентства по делам национальностей?
Юнус-Бек Евкуров: Я прекрасно понимаю: кому-то очень хочется, чтобы агентство с первой секунды начало работать, и тогда все противоречия межнациональные тут же уладятся, кавказцы тут же станут любимыми, а лезгинка превратится во всенародный российский танец. Нет, конечно, этого не будет. Выстраивание межнациональных отношений - процесс долгий, и, более того, постоянный. Но то, что теперь есть ведомство, которое занимается этими вопросами - это хорошо. Да, пока это агентство, но дай бог, чтобы потом это выросло в министерство. И чтобы в зону его ответственности были включены и межрелигиозные отношения. Межнациональные конфликты - это страшно, но межрелигиозные - это уже фанатизм. Этого нельзя допустить.
Недавно исполнился год с момента создания министерства по делам Северного Кавказа. Вы ощутили эффект от его работы?
Юнус-Бек Евкуров: Бесспорно. Самый главный эффект - то, что мы сейчас напрямую общаемся с одним министерством. Те проблемы, которые мы раньше решали в десятках ведомств, теперь все идут через него. И минфин больше идет навстречу минкавказу. Нам намного удобнее. Второе - само принципиальное отношение. Все министерства не могут приезжать на Кавказ, а Лев Владимирович (Кузнецов, глава минкавказа. - "РГ") за этот год в каждой республике побывал раз пять, он видит, где есть проблемы. Плюс еще в том, что он сам был главой крупного и довольно сложного региона. Для меня, например, ценны его советы по вводу в строй объектов, я с его подачи начал процесс по государственно-частному партнерству. И у нас сейчас на ряде предприятий это очень хорошо получается.
В докладе об оценке эффективности органов власти в регионах, который правительство направило президенту, Ингушетия улучшила свои позиции и поднялась в число лидеров. При этом ее экономические показатели далеки от идеала. Вы считаете заслуженной такую оценку?
Юнус-Бек Евкуров: В 2013 году мы были семнадцатые. А сейчас попали в первую тройку. При всей моей критике по отношению к правительству республики думаю, что команда справляется с задачами. Да, нам еще есть к чему стремиться. Но мы по темпам роста инвестиций, даже сейчас, в кризисное время, находимся в первой десятке регионов. Поэтому я считаю, что мы заслуженно находимся в числе лидеров этого рейтинга.
Ингушетия более чем на 80 процентов зависит от трансфертов из федерального бюджета, безработица по-прежнему остается высокой. Республика в принципе может или нет быть экономически и финансово самодостаточной?
Юнус-Бек Евкуров: Надо понимать, что Ингушетии - всего 22 года, мы - самая молодая республика на территории России. На протяжении десятков лет, вплоть до 1993 года мы были частью Чечено-Ингушетии. Все ключевые производственные мощности, социальная инфраструктура располагались на территории современной Чечни. После объявления чеченских властей о выходе из состава России ингуши провели референдум, по результатам которого практически единогласно было принято решение остаться в составе Российской Федерации - так появилась Республика Ингушетия.
Но мы столкнулись со сложностями - вся инфраструктура осталась в Чечне. Нам пришлось практически с нуля формировать и развивать промышленность, строить дороги, социальные учреждения - школы, детские сады, поликлиники. Например, чтобы обеспечить 100-процентный охват дошкольным образованием, нам нужно было построить более 200 детских садов. А содержать их - это минимум 20 млн рублей в год на каждый садик. Вот и считайте, какая у нас нагрузка на бюджет.
Возвращаясь к Вашему вопросу. Если бы у региона была социальная база, мы могли бы уже сегодня снизить дотационность до 60-70 процентов. Но при правильном подходе эту проблему можно решить. Например, в 2009 году мы были на 96 процентов дотационны. Сейчас - 82-84 процента, и мы продолжаем активно работать, чтобы снизить этот показатель до 50 процентов. Сейчас производственная база растет хорошо, инвестиции растут, появляются новые рабочие места. Какие точки роста? Бесспорно, это агропромышленный комплекс. Есть направления промышленного производства - тот же текстиль. Ну и конечно, развитие малого и среднего предпринимательства. Но при этом мы сегодня достаточно серьезное внимание обращаем на туризм и считаем, что по нему надо выходить на 10 процентов валового регионального продукта. И это можно сделать.
Вы действительно верите в то, что в Ингушетию поедут горнолыжники?
Юнус-Бек Евкуров: Почему верю? Уже едут, уже катаются. Мы уже провели в Ингушетии четыре вида соревнований, в том числе по гигантскому слалому. Хорошая трасса, хороший подъемник. У нас был период, когда некуда было заселять в этом году. Кстати, на высокогорье есть закрытый бассейн, а на среднегорье - открытый, с трамплином, который получил в прошлом году премию "Спортивные сооружения. Итоги года" как лучший открытый бассейн в России (премия проводится при поддержке Министерства спорта Российской Федерации). Этой зимой там тренировались краснодарская и ставропольская сборные. Это же очень эффективно - на высоте тренироваться. Природа, отдых, достопримечательности - для тех, кто хочет не только покататься на лыжах, но и получить другие удовольствия, все есть. Негатив, связанный с Северным Кавказом, постепенно стирается. Мы масштабную работу буквально за три года провели, и количество туристов почти на 200 процентов растет с каждым годом. Например, с начала 2014 года Республику Ингушетия посетило 28 тыс. туристов или 183,2% к аналогичному периоду предыдущего года, в том числе 1,4 тыс. человек иностранных граждан (Китай, Корея, Италия, страны СНГ). Да, пока это десятки тысяч, но для нас это тоже уже результат.
Вы публиковали номер телефона, на который жители Ингушетии могут отправлять Вам sms. Вы на самом деле читаете эти сообщения?
Юнус-Бек Евкуров: Мой номер знает любой в республике. Вы можете взять мой телефон: почитайте сообщения, которые мне пишут (Юнус-Бек Евкуров передает корреспонденту "РГ" свой смартфон). Кто-то благодарит, кто-то наоборот. Много предложений различных. Я каждый день помощникам эти сообщения передаю, и потом, если там нет ничего горящего - помогите, воды нет, газа нет - в течение недели даем ответ. Важно не в кабинетах отсиживаться, а работать со своим народом, общаться, получать обратную связь от населения - по телефону или лично.
Я вот видела просьбу помочь Дадаеву в СИЗО...
Юнус-Бек Евкуров: Да, я тоже вчера прочитал это сообщение. Все равно ответим, объясним, что это не наша прерогатива, посоветуем обратиться в правозащитные организации.
Сейчас некоторые главы регионов подают в досрочную отставку, даже те, у которых еще достаточно большой срок полномочий впереди. У вас таких мыслей нет?
Юнус-Бек Евкуров: Нет. Я сторонник двух сроков. Обязательно должна быть ротация кадров. Десяти лет достаточно, чтобы политик показал результат. Но нужно привлекать новых людей в государственное управление, молодых, активных, тех, кто может привнести что-то новое. Мои полномочия заканчиваются в 2018 году. Два срока прошло - надо уходить. Надеюсь, к этому времени найдутся подходящие кандидатуры на эту должность.
Вы думали о том, чем будете заниматься потом, за пределами поста главы республики?
Юнус-Бек Евкуров: Не думал. Если честно сказать, то, наверное, месяц никуда бы не выходил, отсыпался бы. А так, думаю, есть масса других путей помогать своей республике и своей стране.