Вопрос о ядерном кризисе министра явно озадачил. Он даже уточнил, в какой стране сложилась такая критическая ситуация. Но поняв, что вопрос носит абстрактный характер, объяснил: "Честно говоря, мы не видели ситуации, которая приближала бы мир к ядерной войне или ставила под угрозу применения ядерного оружия какой-либо регион мира. Таких ситуаций, слава Богу, не было и, надеюсь, не будет". По словам Лаврова для того, чтобы мир оставался спокойным, "нужно продолжать добиваться строгого выполнения всех международных договоров, в том числе Договора о нераспространении ядерного оружия, укреплять механизмы МАГАТЭ". Россия выступает за создание зоны, свободной от ядерного оружия, от других видов оружия массового уничтожения и средств его доставки на Ближнем Востоке. Но, признал министр, "эта конкретная зона в этом конкретном регионе не смогла материализоваться".
В качестве даты, когда возникли дружеские контакты между Россией и Венесуэлой, Лавров назвал 1786 год. Это было еще до обретения Каракасом независимости, когда будущий национальный герой Ф. Миранда побывал в России. Его принимали при дворе Екатерины II, где он получил чин полковника русской армии. По словам министра, "Миранда был не только национальным, но и личным героем Уго Чавеса: тот всегда его ставил в пример. Чавес много говорил о вкладе героя в освобождение континента, в формирование основ концепции, которая сейчас во многом ведет Латинскую Америку вперед".
Особо отметил Лавров полную солидарность Москвы и Каракаса в том, что касается итогов Второй мировой войны. "Среди многих других стран Россия и Венесуэла были соавторами резолюции о недопустимости героизации нацизма, возрождения каких-либо форм ксенофобии, человеконенавистничества. Считаю это одной из важнейших задач, в том числе - для воспитания молодежи, учитывая случающиеся порой то здесь, то там попытки (как это ни прискорбно, очень часто в Европе) переписать историю - поставить освободителей и палачей на одну доску и предать забвению итоги Второй мировой войны, приговор Нюрнбергского трибунала. Этого нельзя ни в коем случае допустить",- заявил в интервью Лавров.
Отвечая на вопрос какой момент был для него самым трудным, министр признался: "О трудных моментах, наверное, говорить сложно, потому что легкой жизни в дипломатии сегодня не бывает, как-то трудности и сложности забываются. А о достижениях, наверное, тоже говорить не скромно".
"Некоторые говорят, что Россия капризничает, упирается в своих подходах, соглашаются, что справедливость должна уважаться, но есть еще реальная политика, а реальная политика такова, что нужно идти на уступки. Мы никогда не капризничаем и не упорствуем в чем-то, мы всегда готовы искать договоренности. Я считаю высшим успехом любого дипломата, когда достигаются многосторонние договоренности, конечно, и двусторонние, но многосторонних достичь гораздо сложнее", - объяснил глава внешнеполитического ведомства РФ. В этой связи он вспомнил, что за время его пребывания на посту был создан БРИК, позднее БРИКС, существенно укрепилась Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). А на последнем саммите в Уфе принято решение о начале процесса присоединения к ШОС Индии и Пакистана.
Но бывают ситуации, подтвердил Лавров, когда Россия готова активно находить консенсусные развязки по сложнейшим проблемам мировой жизни, а ее партнеры не идут на переговоры, без которых достичь консенсуса тяжело. В качестве примера он привел американские планы ПРО. По словам Лаврова, "президент Российской Федерации В.В. Путин с 2007 года еще с президентом США Дж. Бушем-младшим неоднократно говорил на эту тему, предлагал различные варианты совместной работы по созданию ПРО от любых рисков, которые могут проявляться в сфере ракетного распространения".
"Нам говорили, что к такой совместной работе готовы", - вспоминал глава МИД РФ. Но потом, по его словам, "практически все свелось к тому, что американцы положили на стол свой план, который вызвал у российских военных серьезнейшие озабоченности, потому что наносил урон нашей безопасности, создавал риски для нашей системы ядерного сдерживания, и сказали, что этот "план учитывает любые озабоченности, которые у вас могут быть", и предложили сотрудничать на этой основе". "По большому счету, это был практически ультиматум", - считает Лавров. В итоге никакого сотрудничества не получилось - "не потому, что Россия не хотела, а потому, что американцы не проявили никакой готовности к поиску баланса интересов, настаивали на том, чтобы только их видение этой задачи было взято без каких-либо изменений".
Глава МИД РФ подтвердил, что "похожие вещи происходят и в других сферах, например, в вопросах борьбы с терроризмом". Как объяснил министр, "Россия выступает за то, чтобы сформировать единый фронт противодействия этому злу, этой общей для всех угрозе, через Совбез ООН, на основе международного права с участием и с согласия всех государств, которые так или иначе либо являются объектом террористических угроз, либо готовы участвовать в подавлении этих угроз и рисков".
Но, по словам Лаврова, "на данном этапе американцы сформировали свою собственную коалицию, ни в какой Совет Безопасности они не обращались, объявили о том, что будут бомбить позиции террористов в Ираке с согласия Багдада, а на территории Сирии, если террористов будут бомбить, то им никакого согласия Дамаска не надо". "Это - односторонний подход, и он не предполагает даже какого-то консенсусного разговора с прицелом на формирование общих подходов и общего согласия", - добавил министр. В то же время он подтвердил, что в последние дни "вроде бы что-то стало меняться, нас стали лучше слышать, по крайней мере, нас стали слушать".
Совпадают позиции России и Венесуэлы в отношении так называемых "гуманитарных интервенций". "Сейчас мы вместе с венесуэльскими друзьями, с большой группой других стран, включая наших китайских коллег, рассматриваем возможность обратиться к такой теме, как невмешательство во внутренние дела суверенных государств", - рассказал Лавров. По его словам, этот один из основополагающих принципов Устава ООН "под разными предлогами, к сожалению, не всегда соблюдается". Министр пояснил: "какое-то время назад был изобретен термин "гуманитарная интервенция" - мол, если нарушаются права человека, то можно вмешиваться, в том числе - и с использованием военной силы. Потом изобрели термин "ответственность по защите", имея в виду, что когда где-то наступает гуманитарный кризис, по какой бы причине это ни происходило - естественный или из-за вооруженного конфликта, мировое сообщество тоже имеет право вмешиваться".
"На все эти вопросы в свое время был дан очень четкий ответ, были приняты решения Генеральной Ассамблеи ООН, которые гласят, что вмешиваться можно только с согласия Совета Безопасности ООН, т.е. подтвержден принцип Устава", - прокомментировал ситуацию Лавров.
Москва с учетом существующих прецедентов, хотела бы обсудить со всеми странами-членами ООН возможность принятия декларации, которая четко подтвердит принцип невмешательства во внутренние дела государств. И принцип, действующий в Латинской Америке и в Африке, гласящий, что страны, в которых переход власти осуществлен не конституционным путем, а путем государственного переворота, не могут быть нормальными членами международного сообщества - такие способы смены власти неприемлемы. "Эта идея пользуется достаточно широкой поддержкой, но, разумеется, есть и сопротивление со стороны тех, кто считает себя вправе не следовать своим обязательствам по Уставу Всемирной организации", - пояснил глава МИД РФ.
Отвечая на вопрос о невыполненных между Москвой и Парижем договоренностях по "Мистралям", министр вновь подтвердил, что для России этот вопрос закрыт. "Франция приняла решение не выполнять свои контрактные обязательства, сославшись на украинский кризис. Выглядело это странно, но, во всяком случае, это - решение французской стороны", - объяснил венесуэльским телезрителям Лавров.
"Мы сказали, что не будем пытаться это решение изменить, отговорить Францию от того, что она объявила. Попросили деньги назад, и деньги мы получили сполна, как за то, что мы реально заплатили французским партнерам, так и за то, что мы потратили на сооружение некоторых частей этих вертолетоносцев на своих верфях и подготовку персонала", - добавил он. По словам главы внешнеполитического ведомства, "никаких задних мыслей Россия не имеет". Но посоветовал в будущем "обращать внимание на этот пример, как на фактор, который нужно учитывать, когда договариваешься с кем-то о чем-то, насколько будет обеспечена договороспособность".
Прокомментировал министр и проблему экстерриториальности, связанную с нелегитимными односторонними санкциями, которые принимаются в обход Совета Безопасности ООН и которые официально имеют объявленную цель нанести ущерб экономике, социально-экономическому положению населения, чтобы возбудить у него какие-то негативные чувства по отношению к своему руководству.
По словам министра, "Соединенные Штаты Америки славятся тем, что они свои односторонние санкции делают экстерриториальными, как бы запрещая своим компаниям что-то делать в отношении той или иной страны и требуют того же от всех других государств, а иначе грозятся прекратить обслуживать банковские счета и каким-то образом наказать".
Он напомнил, что один или два французских банка были наказаны огромными многомиллиардными штрафами за то, что обслуживали торговые связи с Ираном, что было запрещено США. Хотя Франция сама ничего своим банкам не запрещала, Вашингтон предъявил счет к ее банкам за нарушение американского законодательства. И банки были вынуждены пойти на мировую, чтобы иметь возможность дальше оставаться в долларовой системе. "Это, конечно, вызывает очень много вопросов, в том числе - относительно тех принципов, на которых строится система Бреттон-Вудских учреждений, о роли резервных валют", - считает Лавров.
Россия выступает за перераспределение системы принятия решений: голосов и квот, в том числе - в Международном валютном фонде. Но США в лице Конгресса отказываются ратифицировать реформу, которая была пять лет назад одобрена в качестве первого шага по демократизации валютно-финансовой системы мира.
"Я понимаю, что старые привычки умирают с большим трудом, и не хочется расставаться с ощущением монопольного доминирования на мировой арене - этот процесс будет болезненным и долгим", - объяснил министр. - Но я убежден, что в итоге мы все-таки придем к согласию в том, как перераспределить ответственность в мире во всех сферах: урегулирования конфликтов, экономики, финансов, торговли".
"Думаю, что в этом ключ. Повторю, процесс будет непростым, не быстрым. Главное - наломать поменьше дров на этом пути", - считает Лавров.