Приехала в клинику. Попыталась испросить разрешения присутствовать на операции. Академик Александр Николаевич Коновалов категорически отказал. Но разрешил посетить сестер. В палате я впервые увидела Вилию и Виталию, их очаровательную молодую маму Дайву и их лечащего врача Вайсиса, который их наблюдал в Литве и был с ними в клинике НИИ Бурденко до и после операции. Вот и на публикуемых фотографиях мы с ним с двух сторон держим малышек. Это до операции. Личики девочек находились как бы в разных плоскостях: если одна лежит на животе, вторая в это время на боку. А на другой фотографии, сделанной после разделения, гуляем с ними во дворе клиники. Рядом с нами мама девочек Дайва.
Между этими двумя фотографиями, без преувеличения, подвиг медиков. Подвиг Александра Николаевича Коновалова. Никто в мире никогда не делал ничего подобного. А он сделал практически невозможное: сумел не только разделить мозг, но, главное, сумел сохранить его функции.
Позволю себе небольшое отступление. Первая удачная операция по разделению сиамских близнецов была в 1689 году: немецкий хирург Кенигон разделил близнецов, сросшихся в талии. Но, несмотря на многовековой опыт проведения подобных операций, каждая из них уникальна и сопряжена со значительным риском. А уж то, что в 1989 году сделал Александр Коновалов со своей командой...
- Александр Николаевич! В хирургии надо рисковать?
- Самый сложный вопрос, - говорит академик. - Рисковать надо. Но с оглядкой: рискуешь не своей головой, а чужой... Есть только одна данность - требовательность к себе.
Никто не заставлял Коновалова идти на такой риск. Никто бы не упрекнул, если бы он отказался проводить эту операцию. Тем более что на его счету тысячи спасенных жизней. Вилия и Виталия не однажды видели кадры той, своей, операции. И они всегда говорят: "Александр Николаевич подарил нам жизнь, в которой каждая из нас живет со своими мечтами и надеждами".
Александр Коновалов в числе первых в стране удостоен звания Героя России. А Вилия и Виталия каждый год пишут Коновалову: "Желаем счастья, здоровья и решимости. Той решимости, которая когда-то спасла нас".
...Телефонный звонок, теперь уже на мобильник. Канал "Россия 1" в передаче "Прямой эфир" хочет рассказать о сиамских близнецах. Приедут из Литвы Вилия и Виталия с мамой Дайвой и папой Брониусом.
И вот спустя 26 лет обнимаемся с очаровательными Вилией и Виталией, их элегантной мамой. Девушки получили высшее филологическое образование. Работают. Они доброжелательны, улыбчивы. "Замуж не вышли?" Смеются в ответ: "Еще в поиске".
Взгляните на фотографию, сделанную в студии "Прямого эфира" сразу по окончании записи программы. Не самая удачная по качеству - уж очень было шумно, каждый норовил хотя бы дотронуться до Вилии и Виталии, подергать за роскошные темные волосы.
Нынешний директор НИИ Бурденко академик Александр Александрович Потапов, который вместе с Коноваловым оперировал сестер, приглашает их прийти в клинику, чтобы пройти полное обследование. Похоже, им просто не жить друг без друга. Ведь в этой клинике им 26 лет назад дали новую жизнь. Они это помнят. И границе, которая теперь отделяет Литву от России, не разорвать этот человеческий союз.
Кстати
Долгожители Маша и Даша
В конце 80-х позвонили из клиники Московского медицинского стоматологического института (теперь именуется университетом). Знакомый доктор попросил приехать, чтобы как-то помочь изменить судьбу сиамских близнецов Маши и Даши Кривошляповых. Они давно лежат в клинике, но выписать их не могут, поскольку никакого жилья, да и никаких средств к существованию у них нет. Приехала. А врач, который пригласил, сказал, что сестры отказались от встречи: "Мы не обезьяны и нечего на нас смотреть". Я все-таки пошла в палату. На кровати - две головы, четыре руки, до пояса два туловища, а все, что ниже, общее. И две ноги. Потом узнала, что была еще третья нога. Ее давно ампутировали, чтобы сестры могли передвигаться на костылях. Говорю "потом", потому что мы подружились: Кривошляповы как бы вошли в мою жизнь. Даже в ту первую встречу согласились выйти в коридор, чтобы позировать фотокорреспонденту. В газете, в которой работала, ужаснулись: не для партийной газеты заметка, да еще с такой фотографией. Но опубликовали. Это помогло собрать деньги сестрам. Сумма равнялась стоимости "Волги". Посоветовала завести сберкнижку. Даша сказала: "Нужны две сберкнижки. Нас двое. На имя Марии Ивановны и Дарьи Ивановны".
А еще нужно было срочно решать жилищную проблему: не могли сестры до бесконечности оставаться в больнице. Как-то вечером позвонила Даша (со временем научилась различать их голоса) и говорит: "Нам деваться некуда. Мы поселимся у вас на Кутузовском". И это не было шуткой. Я позвонила зампреду исполкома Моссовета Полине Алексеевне Ворониной. Она была из замечательной плеяды настоящих государственных деятелей. Умела не только слушать, но и слышать. Умела решать. Сестры в 1989 году получили квартиру в доме для инвалидов на улице Островитянова.
Маша и Даша считали себя образцом совместимости. Шутили: "Нас можно отправить в космос. Не подеремся". Хотя в минуты отчаяния признавались, как нелегко быть в постоянной связке. Ведь даже к своим бойфрендам они относились по-разному. Потом пришла беда: Даша пристрастилась к алкоголю. Страдали обе. Маша звонила: "Сделайте что-нибудь! Она опять напилась". Что можно было сделать? Отнять бутылку? Говорить, что пить вредно? Даша однажды ответила: "А вы побудьте в нашей шкуре!" В апреле 2003-го у Маши остановилось сердце. Сестер госпитализировали. Маша умерла от инфаркта. Даше об этом не сказали, думала, сестра спит. И умерла через 17 часов. Было сестрам 53 года. Они долгожители среди неразделенных близнецов.