"Высотка" (не фильм, а книга-первоисточник) является завершающей частью так называемой "трилогии городских катастроф" британского писателя Джеймса Грэма Балларда. Никак не связанные сюжетно, все три произведения объединены общими темами и мотивами: автомобильная авария, падение (причем падение физическое обязательно отражает метафизическое), изоляция (вынужденная, перерастающая в добровольную), секс (как правило, в первертных формах), наркотики, а также урбанизация, прогресс и их тлетворное влияние на личность.
"Автокатастрофа", слишком, пожалуй, буквально перенесенная на экран 20 лет назад Дэвидом Кроненбергом, повествовала о половых взаимоотношениях, воле к смерти и посреднической роли во всем этом продуктов автопрома. "Бетонный остров" - современная робинзонада об одиночестве посреди мегаполиса. "Высотка" - эксперимент по воссозданию революции в отдельно взятом, замкнутом социуме.
Изначальная диспозиция такова: консервативные верхи пируют и жируют, прогрессивные низы вяло ропщут, обе страты одинаково безлики и стандартизированы, а посередине Том Хиддлстон пытается сохранять нейтральную позицию, поочередно выпивая и заигрывая с теми и с другими. Как и в любом обществе, пораженном червоточинами неравенства и несправедливости, равновесие не длится долго. Одна из первых предпосылок грядущих потрясений - ломающийся лифт. Потом начнутся проблемы со снабжением. На минуту погаснет свет, и невидимая во мраке рука эксплуататора тут же потянется посягать на собственность незащищенного простого люда. А ведь впереди еще долгие дни кромешной тьмы.
Камнем преткновения и поводом к открытым столкновениям послужит место для праздника. Собственно, при взгляде со стороны, война нижних и верхних этажей и выглядит как вышедшая из-под контроля стихийная попойка, с оргиями, разграблением "холодильника" и свержением с трона хозяина "вечеринки", неизбежно заканчивающаяся тяжелейшим похмельем. Этот факт сам по себе позволяет проводить забавные в какой-то степени параллели, к тому же добавляет еще один уровень в многослойную антиутопическую пьесу, где каждый персонаж не просто сам по себе набор характерных человеческих черт, а еще и ходячая модель целого социального класса.
Немного жаль, что дальше похмелья, представляющего собой условную утопичную анархию, ни Баллард, ни режиссер Бен Уитли не заглядывают. Но не всем же быть Энтони Берджессами. Зато с тем, что есть, Уитли управляется мастерски, фиксируя и демонстрируя каждый оттенок градиента, разделяющий гармонию и хаос. Ни одного незначительного события или диалога, ни одной лишней сцены - до стереотипности британская дотошность, где-то старомодная, но старомодность эта обусловлена контекстом.
Ретрофутуристическая атмосфера Англии 70-х ретрофутуристична и атмосферна. Выдавливающая наружу пороки человеческие вавилонская башня из бетона возвышается, будто грозящий всему человечеству перст. И музыка под стать творящемуся в коридорах калигулическому аду, смакуемому величественными пролетами камеры. Разве что титульная звезда Хиддлстон в какой-то момент совсем теряется в окружающей и все более враждебной среде, но такая уж юдоль его героя - декаданс, мещанский эскапизм и бессильные слезы.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram telegram.me/cinemacracy
4.5