А в конкурсе все ровно наоборот: он раскаляется от фильма к фильму, причем вчерашние кумиры уступают место еще более сильным и перспективным. Обрушивая прогнозы, в соревнование вступают тяжеловесы: как я уже не раз наблюдал, Каннский фестиваль свои главные козыри приберегает на последние дни. Ими оказались иранская драма Асгара Фархади "Коммивояжер" и триллер с элементами черной комедии "Она" Пола Верховена по роману Филиппа Джиана "О…".
"Коммивояжер", на мой взгляд, - главный кандидат на "Золотую пальмовую ветвь". Здесь один из лучших оригинальных сценариев последних лет. Здесь лучший актерский ансамбль, не позволивший себе ни единой фальшивой ноты и абсолютно убедительный каждый миг. И еще ни разу на этом фестивале, достаточно сильном по качеству фильмов, зал не испытывал такого нестерпимо острого сочувствия происходящему, не чувствовал такой потребности напряженно думать вместе с героями и искать ответа на сложнейшие психологические и этические вопросы, вскипающие с каждым поворотом сюжета.
При этом картина вообще не кокетничает якобы современными приемами и абсолютно верна лучшим традициям литературы, театра и кино. В ней лучшая режиссура, безупречно владеющая искусством контрапункта и редкого по напряженности саспенса. Это немного детектив, потому что герой пытается без помощи полиции найти обидчика своей жены. Но там нет выстрелов, убийств и мордобоя, да и случай не столь уж криминальный - бытовой. Но он ставит и героя, и нас в зале перед мучительными вопросами. И я мало знаю картин, где по ходу действия мне становилось стыдно за собственные скороспелые выводы и решения и приходилось вместе с героем их в корне пересматривать - думать вместе с ним.
Наконец, нам с новой стороны открылся Иран - страна людей абсолютно современных, европейских по духу: герои - актеры театра, который играет "Смерть коммивояжера" Миллера, и сцены из спектакля удивительно оттеняют и придают дополнительный смысл происходящему.
Для скептика история, развернувшаяся в фильме, не стоит выеденного яйца, поэтому суть происшествия оставлю в тайне: в сознании многих это из разряда "Подумаешь, трагедия!". Но фильм возвращает цену таким базовым категориям, как достоинство, кодекс мужской чести, гордость и страх позора, который равен смерти. Стыдный поступок одного порождает жажду мести в другом, и теперь вопрос в том, в какой мере "наказание" адекватно "преступлению", где та точка, где нужно остановиться, - чтобы малое зло не породило зло куда большее. Со столь тонкими бытовыми материями умеет работать только очень большой мастер, и мне кажется важным, что Фархади возвращается к этим темам снова и снова. Пока ремесленники от кинематографа таранят общепринятые табу, изощряясь в придумывании сюжетов похлеще, художники по-прежнему находят неисчерпаемые запасы материала в самой жизни, в бесчисленных и всегда индивидуальных оттенках человеческих отношений.
Для меня это несомненно "Золотая пальмовая ветвь": перед величественной простотой даже лучшие картины фестиваля отступают на второй план и кажутся игрой в бирюльки.
У жюри, скорее всего, будет другое мнение. Но это уже неважно.
И наконец, конкурс завершила "Она" - первый французский фильм Пола Верховена с выдающейся работой Изабель Юппер. Моральные координаты картины так диаметрально противоположны тем, что стали основой иранского фильма, что, подозреваю, рядом они оказались не случайно - фестиваль, как всегда, выстраивает собственную драматургию. Как и в иранской картине, героиня в своем доме подверглась насилию - на этот раз жесточайшему и предельно циничному. Но реакции на это событие совершенно разные. Героиня Юппер самостоятельна, деловита и внутренне свободна - в том числе и от принятой в нормальном обществе модели поведения. Ее реакции непредсказуемы, и они вне морали просто потому, что мораль для такой личности не существует. У нее в этом смысле прочная закваска: отец с темным прошлым, в котором она тоже была замешана, у нее любвеобильная мать, крутящая роман с очередным альфонсом, а сама она давно разошлась с мужем. У нее балбес сын, убежденный в том, что родившийся у разбитной подружки чернокожий младенец - его ребенок. У нее соответствующая профессия: под ее руководством команда программистов создает видеоигры с монстрами - максимально жестокие и натуралистичные. Верховен на пресс-конференции энергично отрицал любые моралите, попытки психоанализа и фрейдистские мотивы фильма, но садомазохистские утехи составляют пружину сюжета, а прямая связь видеоигр с природой такого человеческого характера видна невооруженным глазом. И хороший актер Лорен Латифф приглашен из "Комеди-франсез" на роль насильника, как я понимаю, потому, что он умеет неуловимо меняться, из респектабельного мужчины с внимательными глазами мгновенно обращаться в монстра с беспощадным взглядом. Почти физически - как в тех видеоиграх.
Общаясь с прессой, Изабель Юппер сказала: такой мощный саспенс в фильме возникает в силу самого характера героини, от которой никогда не знаешь, чего ждать. Здесь никто не знает ответов на поставленные вопросы - ни герои, ни создатели. Но ведь так и в жизни: мы постоянно сталкиваемся с проблемами, но не находим решений - просто продолжаем жить. "Именно это я и делала в фильме", - сказала актриса.
И действительно: насилие отвечает каким-то внутренним потребностям героини, оно постоянно живет в темных закоулках ее сознания, и она инстинктивно к нему стремится. Отсюда ее парадоксальная тяга к насильнику, которая до сих пор сублимировалась в придумывании видеоигр и вот теперь получила выход в реальность. Отсюда все непредсказумые кульбиты ее характера и развороты сюжета.
Фильм предполагалось снимать в США, но там актрисы одна за другой отказывались от роли. Юппер уже играла подобный, лишенный морали характер в фильме Михаэля Ханеке "Пианистка", тоже показанном в Канне 15 лет назад. Она весьма отважна и в этой новой роли, уверенная в том, что нами движет в жизни не столько разум, сколько спонтанные порывы. Создатели картины не настаивают на типичности героини - наоборот, всячески подчеркивают ее придуманность, ее особость, отдельность: "Мы не собирались обижать всех женщин", - не раз повторял Верховен. Но, совершенно независимо от намерений авторов, их фильм уже живет своей жизнью и, как всякое крупное художественное сочинение, открывает свободу для интерпретаций. Для меня он безусловно моралистичен: из него более чем ясно, что монстров внутри нас общество уже производит индустриальными методами.
Следующим фильмом Верховена будет экранизация "Милого друга" Мопассана.
***
… В воскресенье вечером жюри главного конкурса под водительством австралийского "безумного Макса" режиссера Джорджа Миллера объявит лауреатов 69-го Каннского кинофестиваля. Учитывая состав жюри, прогнозировать эти решения не берется никто. Здесь возможно все, включая даже триумф самого провального фильма конкурса "Неоновый демон" Николаса Виндинга Рефна - просто потому, что его друг и соратник актер Мадс Миккельсен входит в это жюри и теоретически может его пробить в лауреаты.
С появлением двух последних картин конкурса для меня лично иерархия соперников сложились так. На вершине пирамиды иранский фильм "Коммивояжер" Асгара Фархади, за ним вровень идут "Патерсон" Джима Джармуша, "Тони Эрдманн" Марен Аде и "Она" Пола Верховена. Уже ясно, что вполне объективных решений здесь быть не может: членам жюри придется не столько награждать фильмы по достоинству, сколько "распределять" награды, причем любое решение будет компромиссным.