Впервые горячее выступление Гавхар в защиту этих обездоленных людей я услышала во Дворце наций в Женеве. Там в 1996-м проходила знаменитая Международная конференция о проблемах миграции на постсоветском пространстве. В ту пору Запад боялся, что толпы беженцев, заполонивших Россию (в Россию к тому времени уже прибыли миллионы человек), прорвутся в Европу. Так вот, незнакомая никому из нашей неправительственной делегации женщина с миловидным восточным лицом подошла к микрофону и весьма деликатно стала критиковать главного устроителя конференции - Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев за формальный подход к миграционной ситуации в России. В моем старом блокноте сохранилась запись той впечатлившей меня речи Гавхар. Она говорила: "Вы предлагаете нам применять европейские стандарты при определении статуса беженца... Россия сама разорена и перенасыщена приезжими... Не может она дать каждому социальный пакет и жилье. Предлагаю постепенную "лестницу": как можно скорей регистрация, дать человеку право работать, пусть он сам себя кормит, а уж потом проводить его через все формальности для статуса."
Оказалось, Джураева приехала в Женеву за свой счет, как волонтер-одиночка. Свою общественную организацию - фонд "Таджикистан" - она создала, вернувшись в Москву после конференции. Работали на чистом энтузиазме, платить за офис было нечем, выпрашивали хоть один стол у других организаций, порой писали ходатайства на подоконнике... Но как нужна была растерянным беженцам их поддержка, самая разная - социальная, информационная, моральная... Организация быстро овладевала знаниями законов, привлекала партнеров из гуманитарных фондов, завоевывала авторитет у работников ФМС. По мигрантскому "сарафанному радио" быстро распространилась молва об организации, куда можно прийти с любой бедой и где тебе хоть чем-то обязательно помогут.
К ним шли пострадавшие разных национальностей, и вскоре стало ясно, что название фонда - "Таджикистан" - сужает их возможности. Это стало одной из причин, заставившей Гавхар создать на базе фонда вторую организацию - Интеграционный центр "Миграция и закон". Это был 2002 год, в Россию уже потянулись трудовые мигранты. И тут душанбинские правозащитники, получив солидный зарубежный грант, переслали Джураевой 15 тысяч долларов. Она смогла нанять юристов, владеющих разными языками стран СНГ, до сих пор уверена, что, общаясь с клиентами на их родном языке, можно эффективней им помочь.
Гавхар - филолог по образованию. "Мир держится любовью, и жизнь каждого человека бесценна" - ее убеждения. Она выросла в ощущении, что защитник ее страны - это Россия. "Мое детство прошло на Памире. Небольшой город Xорог, где жила моя бабушка, окружен высокими горами, а посредине - речка. На окраине располагалась пограничная застава, и нам казалось, что там, за забором с красной звездой, обитают небожители, охраняющие нас. По утрам оттуда раздавались дивные военные русские песни, я просыпалась счастливая. Когда научилась читать, с утра до вечера пропадала в библиотеке. Толстой, Пушкин, Достоевский, Чехов... Россия стала второй частью моего таджикского рая. Библиотекой заведовала моя бабушка, она была сильный и светлый человек. Дедушку Ибрагима я не знала, он был секретарем ЦК партии Таджикистана, а в 37-м стал "врагом народа", его расстреляли. Бабушку тоже посадили, а детей - моих маму и дядю - отправили в детдом. Через год, как только бабушку освободили, она сразу же пошла в местное НКВД (кажется, это было в Казахстане) и потребовала: "Вы разлучили меня с детьми, теперь помогите их найти". Она всю жизнь молилась за какого-то доброго чекиста, помогавшего ей искать в лесу тот детдом. Чекист добыл ей шубу, снарядил сани, и она нашла детей, одна их вырастила, дала обоим высшее образование: дядя стал кандидатом наук, мама - доктором медицинских наук".
Остановившись на минуту, Гавхар, чтоб не заплакать, улыбается своей ласковой, всегда немного виноватой улыбкой. И говорит: "Вот видишь, система была репрессивной, безжалостно ломала судьбы, но даже внутри системы находились люди с живым сердцем, а не "механические пианино". Свою убежденность, что люди системы делятся на "механические пианино" и "потрясающе отзывчивых личностей", она часто доказывала в дискуссиях правозащитников, когда мы резко критиковали работу ФМС. Многим казалось, что тем самым Гавхар стремится оправдать репрессивную тактику миграционной службы, чуть ли не заискивает перед ее руководством.
Лично я пыталась защитить Гавхар, знаю же, скольких людей она буквально спасала, не устаю (уже двадцать лет!) поражаться ее самоотверженности. Ну нет у человека другой заботы и радости кроме как помочь очередному страдальцу, покинувшему свою родину. Гавхар, когда ее центр "Миграция и закон" начал уже получать зарубежные гранты (им, кстати, чаще всего предлагали помощь сами спонсоры), на свою зарплату руководителя проекта норовила взять еще одного юриста: "Быть вечным волонтером - это свобода!"
Среди множества социальных функций, которые исполняет организация Гавхар, значатся и "ритуальные услуги": когда погибает мигрант, а его родственников не удается найти, они спешат собрать средства для отправки "груза 200". Консультации и впрямь идут ежедневно и круглосуточно - номера мобильников нескольких юристов сообщались в Интернете и в объявлениях по радио.
Искренний русский патриотизм этой таджички подвигает ее смело вступать в публичные дискуссии с ура-патриотами, ходила даже на встречи со скинхедами. С любым человеком находит общий язык, самых жестокосердных умеет склонить к добру. Так убедительно поговорит с работодателем, "кинувшим" трудового мигранта, что обидчик скорей вернет человеку зарплату, чем сделал бы это после обращения в суд.
Свой офис в спорткомплексе "Олимпийский" Гавхар в шутку называет "душегубкой". В тридцатиметровой комнате, где работают шесть человек, нет окон. Зато аренда здесь дешевле и рядом мечеть. "Все пострадавшие приходят за Божьей помощью, а ведь Бог помогает человеку через других людей, так что мы просто обязаны быть под рукой".
Определение "иностранный агент" стало для нее таким невыносимым ударом. Впервые вижу ее растерянной. Оправдывается! Вот их уникальные памятки мигранту. На разных языках СНГ. Главное, что отличает их памятки от массы подобных, они составляются на заботливом языке. Гавхар то и дело подчеркивает, что организация работает с конкретными людьми, а вовсе не занимается политикой. "Мы есть на портале правительства Москвы в списках социально-ориентированных. И вдруг..."
Хочу обратить внимание, что в протоколе, помечающем ее организацию как иностранного агента, нет ни слова о программах и делах Интеграционного центра, а в подтверждение, что они ведут политическую деятельность, приводится три цитаты из выступлений Джураевой: на конференции в Общественной палате Москвы, отрывок ее интервью в интернете и замечание на одном семинаре. Якобы в ее словах усматривается критика ФМС. Это и есть, значит, попытка повлиять на миграционную политику. Согласно Закону сочетание двух этих фактов - наличие зарубежного финансирования и политическая деятельность - является правонарушением, и организация обязана сразу после проверки сама признать себя "иностранным агентом". Интеграционный центр "Миграция и закон" этого не сделал. Поэтому согласно закону с НКО взимается штраф в размере 300 тысяч рублей.
С 2002 года по настоящее время Интеграционный центр "Миграция и закон" проконсультировал 103 213 человек, провел 12 329 персональных дел. Гавхар отказалась подписывать протокол. Организация провела перевыборное собрание, Джураева уже не председатель. "Но что будет с организацией без тебя, Гавхар?". " Да я же никуда не уйду, я и раньше работала волонтером, а теперь буду выступать как независимый эксперт. Жалко, если в таком качестве не удастся поработать с новым руководством миграционного Главка. Когда Ольга Евгеньевна Кириллова еще была начальником Московской миграционной службы, наша организация дважды с нею встречалась, мы наметили такие важные пути сотрудничества...
Гавхар Джураева, эксперт организации "Миграция и закон":
Все достаточно объективно действуют согласно закону об агентах. Имеешь иностранный грант, независимо от того, носишь ли ты георгиевскую ленточку, как я, или нет, ты агент. Когда называют кого-то агентом в экономике - например, агент по продаже обуви, это нормально. Но когда это касается организаций, оказывающих содействие мигрантам, почему-то это воспринимается как шпионаж. Меня назвали в Интернете сексотом западных спецслужб, мне было по-настоящему больно. Я не против хоть ежемесячных проверок, но все-таки предложила бы к решению Конституционного суда о неагентах, социально ориентированных организациях добавить: "которые получают высокую оценку своей деятельности в России и странах Содружества". У организации "Миграция и закон" девять медалей, грамот и благодарственных писем, полученных в России и от одной из стран СНГ. Предлагаю называть такие организации не агентами, а иностранными грантополучателями.
Гавхар Джураева родилась 31 декабря 1950 года в городе Душанбе Таджикской ССР.
Образование высшее, закончила арабско-английское отделение факультета восточных языков Таджикского Государственного университета. Училась в аспирантуре, написала диссертацию на тему: "Поэзия Ахмада Шауки". Свободно владеет таджикским, шугнанским, персидским и русским языками. Преподавала на кафедре арабского языка и литературы факультета восточных языков Таджикского университета. Основатель и руководитель Фонда "Таджикистан". Руководитель Информационно-правового Центра "Миграция и закон". Член Общественного Совета ФМС России. Награждена медалью ФМС России и почетной грамотой.