По оглашенному 12 июля решению Китай не может претендовать на исключительную экономическую зону в районе архипелага Наньша (Спратли). Хотя в Гааге поставили точку в инициированном Филиппинами разбирательстве, вопрос остается открытым. Официальный Пекин прямо заявил: "Решение ничтожно и не имеет обязательной силы. КНР не признает и не принимает его". В Поднебесной запущенный Манилой арбитраж назвали "бумажным тигром", а решение по нему "филькиной грамотой".
Китай предвидел, что исход дела обернется не в его пользу и заранее подготовил ответ. Секунда в секунду с оглашением постановления в Гааге (в 17.00 по Пекину) Минобороны КНР опубликовало заявление: "Решение не повлияет на суверенные права КНР в Южно-Китайском море. Вооруженные силы Китая будут решительно защищать национальный суверенитет, безопасность и морские права и интересы страны... справляться со всеми угрозами и вызовами". В МИД КНР напомнили: позицию Пекина по неприятию незаконного арбитража поддержали более 60 стран, в том числе Россия. Одновременно китайское правительство объявило о введении в эксплуатацию двух новых аэропортов на спорном архипелаге.
Свою позицию официальный Пекин демонстрировал и на деле: всю неделю до оглашения решения по арбитражу в Южно-Китайском море проводились военные учения Народно-освободительной армии Китая, а в прессу допустили утечку о том, что скоро группировка военно-морских сил КНР в этой акватории пополнится очередной партией новейших эсминцев типа 052D. Речь идет о мощных кораблях водоизмещением около 7 тыс. тонн. Использовавшиеся ранее на кораблях этого класса 100‑мм пушки заменены на новые PJ-38 калибром 130 мм. Эсминец несет две усовершенствованные пусковые ракетные установки с 64 противокорабельными, противолодочными и противовоздушными ракетами. На сегодня в Южно-Китайском море уже находятся три корабля этого класса, на судоверфях, по неподтвержденной информации, достраиваются еще семь.
Восстали против решения Гаагского суда и китайские общины за рубежом: в самой Гааге китайские студенты местных юрфаков составили декларацию "Во имя справедливости в Южно-Китайском море", собрали тысячу реальных подписей, а в Интернете еще полтора миллиона электронных. Волна общественного недовольства поднялась и в Пекине: одними из первых комментариев к постановлению третейского суда были высказывания вроде: "Я беру кирпич и иду к посольству Филиппин". Само посольство заблаговременно обратилось к согражданам в КНР с рекомендацией: "Ситуацию в Южно-Китайском море на публике и в китайском сегменте Всемирной паутины лучше не обсуждать". В китайской столице всерьез заговорили о возможности волны антифилиппинских протестов, подобных тем, что столичные студенты устроили весной 2005 года против имеющей с КНР территориальные споры Японии - тогда было погромлено множество японских машин и ресторанов.
Всплеск негодования в китайском обществе и политических кругах вполне объясним. И все же пекинские стратеги призывают к спокойствию, еще раз напоминая: в вопросах Южно-Китайского моря решение Гаагского суда не точка, а довольно унылое многоточие.
Несмотря на то, что арбитраж наделал много шума, его влияние на решение существующих проблем будет сведено к нулю, уверено большинство наблюдателей. В Пекине подчеркивают: наилучшее решение этого вопроса сегодня - налаживание общей экономической деятельности в спорных акваториях, "замораживание" политических споров и недопущение вмешательства США в локальные проблемы, которые должны быть урегулированы непосредственно вовлеченными в спор сторонами.
История страстей по Южно-Китайскому морю насчитывает не годы, а века. Местные островные территории в разные периоды контролировали испанцы, французы и японцы. Немецкий флот вел здесь активную "исследовательскую деятельность", цели которой выходили далеко за рамки географических изысканий. Пристальное внимание к малопригодным для нормальной жизни островкам и рифам было вызвано геополитическими и экономическими факторами. Южно-Китайское море уже давно является важным судоходным маршрутом. Сегодня через его акваторию перемещается половина объема глобальной морской торговли. Именно через него осуществляется поставка 80% нефти в Японию, Республику Корея и на Тайвань. В связи с этим китайские СМИ, не стесняясь, отмечают: "С военной точки зрения тот, кто контролирует острова Южно-Китайского моря, фактически контролирует Малаккский пролив и все пути из Европы, Африки и Западной Азии в Азию Восточную".
Вопрос усложнился в 60-70-х годах прошлого столетия, когда в мире развернулось освоение шельфовых месторождений углеводородного сырья. Страны региона вступили в борьбу за доступ к богатым залежам нефти и газа. По оценкам, на шельфе Южно-Китайского моря залегает до 213 млрд баррелей нефти, что в 10 раз больше всех разведанных запасов США. Здесь же под морским дном обнаружено 25 трлн кубометров природного газа. Эта цифра аналогична запасам Катара - одного из крупнейших мировых поставщиков "голубого топлива".
КНР лидирует по темпам освоения углеводородов на шельфе среди стран Южно-Китайского бассейна. Именно здесь в сентябре 1990 года был запущен первый в истории Китая шельфовый проект с ежегодным объемом откачки "черного золота" в 1 млн тонн. Речь идет о разработке месторождения Хуэйчжоу. Сегодня в освоении ресурсов Южно-Китайского моря компании КНР активно взаимодействуют с такими гигантами, как "Петробрас" и "Бритиш петролеум". Это не может не вызывать раздражения у стран, оспаривающих суверенитет Китая над островными территориями. Именно на 70-е годы, когда стало понятно, какие богатства таит местный шельф, пришлась эскалация территориальных конфликтов, апогеем которой в 1974 году стала "Битва за Сиша" - однодневная морская операция по выдворению вьетнамских ВМС из акватории спорного архипелага Сиша (Парасельские острова). Тогда был потоплен один и повреждено три вьетнамских корабля. Последняя из крупных стычек "спорщиков" произошла в мае 2014 года, когда КНР сдала в эксплуатацию буровую платформу 981 в акватории Сиша. Вьетнам направил в район буровых работ свыше 60 судов с целью остановить осуществление проекта. Лишь за один месяц вьетнамские суда почти полторы тысячи раз выходили на опасное сближение с платформой 981 и обслуживающими ее судами. Сейчас конфликт находится в "тлеющей стадии", в которой большинство провокаций совершаются не военными, а рыболовецкими или грузовыми судами. Впрочем, оборудованы эти суда зачастую далеко не для промысловых нужд. Многие усилены и имеют на борту арсенал легкого оружия. Такая ситуация побудила Китай на меры по ограничению деятельности "простых рыбаков" из сопредельных стран. С января 2014 года КНР ввела ограничения на рыболовство в спорных территориях Южно-Китайского моря. Всем иностранным судам перед началом рыбного промысла необходимо получить официальное разрешение от китайских властей. Нарушителям грозит полное изъятие улова и оборудования, а также штраф в размере до полумиллиона юаней (более 80 тыс. долларов).
Правила действуют в пределах "зоны девяти линий". Эти девять линий можно увидеть на любой официальной карте КНР в правом нижнем углу, где в отдельном окне красуется Южно-Китайское море. Именно этот принцип демаркации не признают основные спорщики Вьетнам и Филиппины, которые настаивают на решении вопроса на основе Международной конвенции ООН по морскому праву от 1982 года, предполагающей введение исключительных экономических зон на море. И Ханой, и Манила пытаются застолбить богатые нефтегазовыми ресурсами морские территории. У КНР же в ответ имеется целый ворох исторических документов, подтверждающих суверенитет Поднебесной над островами Южно-Китайского бассейна. Китай начал их активное освоение еще во времена династии Сун в X - XIII веках нашей эры. В XIX веке китайское присутствие на большинстве островов было неоспоримым фактом. В судоходных справочниках британских ВМС тех времен отмечалось, что "китайские рыбаки находятся практически на каждом острове, промышляют трепангами и устрицами, а некоторые даже там селятся". Центральным документом, которым оперирует КНР, является Каирская декларация 1943 года, подписанная Китаем, США и Великобританией. В документе стороны выступили за то, чтобы "все территории, которые Япония отторгла у китайцев, были возвращены Китайской Республике". Под это определение попадают архипелаги Сиша (Парасельские острова) и Наньша (Спратли). Более того, сама же Конвенция по морскому праву дает Китаю все основания не обращать внимания на попытки Филиппин решить спор через арбитраж. В статье 298 Конвенции четко обозначено, что "государство может заявить, что оно не принимает одну или несколько процедур, предусмотренных в отношении споров, связанных с толкованием или применением статей, касающихся делимитации морских границ, или споров, связанных с историческими заливами или правооснованиями". Именно так КНР и поступила, еще в 2006 году объявив о том, что воспользуется своими правами по статье 298. Именно на этом основании Китай не участвует и не признает арбитраж.
Все эти правовые разночтения будет трудно полностью решить в ближайшем будущем. Все участники спора, понимая это, в начале нынешнего века уверенно шли к решению вопроса через развитие экономического сотрудничества и "замораживание" политических споров. В этом направлении наметился ощутимый прогресс: в ноябре 2002 года было подписано соглашение, по которому решение вопроса о статусе спорных островов было отложено до 2052 года. В марте 2005 года нефтяные компании Китая, Вьетнама и Филиппин подписали соглашение о совместной разведке там месторождений углеводородного сырья, подчеркнув, что эти работы "относятся к коммерческому проекту и не имеют отношения к территориальным спорам".
Эти подвижки были сведены на нет вмешательством извне: наведение порядка в Южно-Китайском море затеяли США. Американцы наращивают свое военное присутствие в регионе в целях "обеспечения свободы судоходства" - предлог весьма натянутый, поскольку КНР свободу эту никогда не ограничивала. Сегодня в регионе находятся два авианосца США, с которых к границам Китая постоянно осуществляются "дежурные" вылеты истребителей и самолетов-разведчиков. По данным минобороны КНР, американские самолеты-разведчики ежегодно совершают до 500 полетов вдоль границы территориальных вод Китая, большинство из них именно в Южно-Китайском море. В основном используются машины P-3 Orion, которая следит за передвижением подводных лодок и ведет видеонаблюдение, и EP-3 Aires, которая способна вести радиоэлектронный перехват на расстоянии до 740 километров. При этом в Вашингтоне сильно обижаются, когда китайские ВВС поднимают истребители для сопровождения незваных гостей подальше от своих пределов. Кстати, вскоре задачи патрулирования границ КНР в Южно-Китайском море начнут выполнять российские Су-35, которые "закроют бреши" в вооружении китайских ВВС. Поставка 24 российских машин стоимостью 2 млрд долларов в Китай начнется в 2017 году. Важнейшим преимуществом Су-35 является большая дальность полета без дозаправки. Благодаря этому Пекин рассчитывает повысить эффективность патрулирования и реагирования на инциденты в Южно-Китайском море.
Истребители поступят как нельзя вовремя, поскольку в Китае ожидают все новых провокаций в спорных островных территориях после решения Гаагского арбитража. В Пекине прямо говорят, что за филиппинскими арбитражными инициативами стоят американцы, и считают, что действия США напрямую направлены на стратегическое окружение КНР. Доказательством тому служит недавнее решение Вашингтона разместить в Республике Корея системы ПРО THAAD. Китайский военный обозреватель Ван Сяомэн отмечает, что риторика Вашингтона о необходимости таких действий для сдерживания КНДР не имеет под собой оснований. Северная Корея может расстрелять Сеул из гаубиц, а для удара по всей стране применить ракеты средней и меньшей дальности, что может быть предотвращено уже давно размещенными в РК системами "Пэтриот-3". "THAAD выработана для перехвата ракет дальнего действия на большой высоте, поэтому ее применение для противостояния ударам КНДР можно назвать расточительством", - отмечает эксперт. Он подчеркнул, что и по дальности, и по высоте перехвата THAAD далеко выходит за пределы Корейского полуострова. Ее радары способны просматривать зону в несколько тысяч километров и охватывать большие районы Китая и часть территорий Дальнего Востока РФ. "Все знающие люди понимают, что меч направлен на Китай и Россию", - резюмировал специалист.
Официальный Пекин довольно долго пытался, но в конце концов устал разводить дипломатию вокруг откровенной экспансии Вашингтона в регионе, особенно попыток влезть в решение проблем Южно-Китайского моря. Китайский представитель Дай Бинго, выступая в американской столице, прямо заявил: "Соединенным Штатам не запугать КНР даже если они введут в Южно-Китайское море все свои десять авианосцев, а американские соколы за попытки поиграть мускулами заплатят "неожиданно высокую цену". При этом политик попытался развенчать опасения американских коллег о том, что КНР хочет стать региональным гегемоном и вытеснить США за океан: "Не стоит пытаться предсказывать действия КНР в Южно-Китайском море, основываясь на западных представлениях о дипломатии. Утверждения о том, что в Пекине хотят превратить Южно-Китайское море в "азиатский Карибский бассейн" или установить там свою "доктрину Монро", о том, что Китай борется с США за господство в Азии или в мире, все это беспочвенные выдумки. Для нас вопрос Южно-Китайского моря - это вопрос суверенитета и безопасности, вопрос недопущения дальнейших трагических потерь нашей территории - вот и все. У нас нет ни намерений, ни возможностей втягиваться в стратегическое соперничество с кем бы то ни было. У нас нет амбиций править всей Азией или всем миром".
Вместе с тем Дай Бинго предупредил: если подобные амбиции есть у США, то в Пекине их не потерпят. Он отметил: "С прошлого года США активизировали нацеленные на Китай операции (в Южно-Китайском море). Риторика отдельных представителей Соединенных Штатов стала откровенно конфронтационной. Более того, вмешательство США в вопросы Южно-Китайского моря позволяет отдельным странам региона думать, что Соединенные Штаты на их стороне, и пытаться получить определенные дивиденды от конкуренции крупных держав. Это влечет к новым провокациям и дестабилизации ситуации в Южно-Китайском море. США это совершенно ни к чему: они могут быть против своей воли втянуты в серьезную передрягу, за что заплатят неожиданно высокую цену".
Тревогу Китая по поводу попыток некоторых стран ввязываться во все региональные конфликты разделяют в Москве. Глава российского дипломатического ведомства Сергей Лавров прямо указал на желание России "видеть споры урегулированными мирным политико-дипломатическим путем напрямую между заинтересованными странами без какого-либо вмешательства третьих сил и каких-либо попыток интернационализировать эти споры". "К сожалению, - отметил Лавров, - такие попытки предпринимаются". Глава МИД РФ подчеркнул, что с "этой тенденцией пока не удается совладать, хотя она абсолютно бесперспективна. Только участники спора могут договориться между собой напрямую".
РФ активно приветствует стороны - Китай и соответствующие государства АСЕАН - в их работе над юридически обязывающим кодексом поведения в Южно-Китайском море. Сергей Лавров заявил, что "все остальные страны должны также поощрять эти усилия и избегать занимать чью-либо сторону, тем более использовать эти продолжающиеся споры для достижения каких-либо геополитических односторонних преимуществ в регионе или для попыток изолировать кого бы то ни было. Такие расчеты явно вынашиваются".