Нет, сетевые коммуникации в данном проекте не задействованы. Но при всей традиционности экспозиции он сделан по принципу сети, где "линки" ведут все дальше, разматывая моток любовных страстей, трагических судеб, тяжелейшего быта, потерь и обретений… Ресурсы задействованы музейного уровня. В прямом смысле. Работы для выставки, кроме частных коллекционеров, предоставили Третьяковская галерея, ГМИИ им. А.С.Пушкина, РГАЛИ, Курская картинная галерея им. А.Дейнеки, Московский музей современного искусства, Краснодарский художественный музей им. Ф.А. Коваленко, Ярославский художественный музей…
В роли "ствола" - длинный узкий коридор, на стенах которого фотографии Александра Родченко. На одной стене - снимки дома 21 на Мясницкой улице, сделанные с балкона, крыши, во дворе и на кухне квартиры, где он жил с семьей. И разумеется, на улицах Москвы 1920-1930-х годов. Снимки, ставшие азбукой конструктивизма: с резкими ракурсами, неожиданными точками съемки, жестким кадрированием. На другой стороне - фотографии людей, которые бывали в гостях у Александра Родченко и Варвары Степановой: от наголо выбритого Сергея Третьякова (чью пьесу "Противогазы" экранизировал Сергей Эйзенштейн) до сценариста, режиссера, актера Виталия Жемчужного, сорежиссером которого выступила Лиля Брик и первую свою роль в кино сыграла Вероника Полонская, от Владимира Маяковского до Василия Катаняна…
Коридор с фотографиями вроде "пролога", представляющего место и время действия. Что касается героев нынешней истории, то ими стали не "лефовцы", а "бубнововалетец" Роберт Фальк, его ученица, Раиса Идельсон ставшая женой (1922-1929) и ее второй муж Александр Лабас. Еще недавно такого рода выставка идеально вписывалась бы в сюжет "художники и их муза", благо портреты юной Раисы Идельсон кисти Фалька, будь то "Женщина в белой повязке" (1923), "Женщина в красном лифе" (1923), "Женщина, расчесывающая волосы" (1926), "Женщина, лежащая на тахте под портретом Сезанна" (1929) - из числа лучших в его наследии. Белизна, замкнутость, тишина и жар тепла пылающего красного цвета - именно в диапазоне между этими границами оживают портреты молодой женщины, созданные Фальком. Совсем в иной гамме портреты Раисы пишет Александр Лабас, который придет всю в ту же квартиру 36 к Раисе Идельсон, после ее расставания с Фальком в Париже и возвращения в Москву, на Мясницкую. Контраст белоснежной кожи и холодной синевы, черные волосы - перед нами почти итальянская красота, но под северным солнцем.
Брак Раисы с Лабасом, несмотря на появление сына в 1933 году, оказался недолгим. В 1935, вернувшись после поездки в Крым, где он встретил свою любовь - Леони, художницу из Германии, Лабас ушел из семьи. Раиса осталась одна с маленьким сыном и сестрой Александрой (по мужу - Азарх-Грановской), актрисой, вернувшейся из Парижа и …попавшей в Москве в 1934 году под трамвай - ей ампутируют ногу по бедро. Рая будет растить сына, ухаживать за сестрой, потом перевезет в Москву старенькую маму из Витебска, будет работать в музее, зарабатывать уроками рисования… Что касается Фалька, то он, вернувшись в 1937, всю жизнь будет стараться помогать Рае и ее сыну, они останутся в дружеских отношениях. Но женится он на переводчице с немецкого Ангелине Щекин-Кротовой. Именно Ангелина Васильевна сохранит творческое наследие Роберта Фалька и… Раисы Идельсон.
Благодаря трудам Ангелины Васильевны стала возможна выставка, в которой Раиса Идельсон предстает не только "музой" художников, но и автором с самостоятельным голосом. У нее была отличная школа: Школа поощрения художников при Академии художества, Петров-Водкин, Фальк в качестве учителей - неплохие рекомендации… Она участвовала во многих выставках 1920-х годов в Берлин, Минске, Москве, в том числе выставке "РОСТ"… Правда, из ее художественного наследия сохранилось очень мало. На выставке есть только три работы 1920-х годов - "Автопортрет", "Чудаки", "Цветы в голубой бутылке". Но в каталоге, изданном к выставке, едва ли не впервые опубликованы ее стихи. Она их не хранила - было некогда, негде, да и не до того было. Но стихи писала всю жизнь. Кучу разрозненных листочков со строфами, найденные после смерти Раисы Вениаминовны, как и ее дневники 1920-х годов, Ангелина Васильевна переписала самолично, заказала машинописные копии, сдала их в архив.
Самое сильное впечатление, конечно, оставляют поздние стихи 1940-1960-х. Сжатые, похожие на выдох, как это, например, 1961 года: "Бездумная девочка - / Безмолвный поэт. / Куда же ты денешься / На старости лет? / Беспечная, странная, / Ты бродишь во сне. / Бездомная странница / По нищей стране". Это голос, пришедший издалека, из Серебряного века, перекликающийся с лирой - при всей разности судеб и дарований - Цветаевой и Ахматовой.
Нынешняя выставка замечательна именно тем, что дает слово "безмолвному поэту", демонстрируя щедро творчество известных крупных художников и выводя из тени "умолчания" жертвенное служение женщины, оставшейся в роли едва ли не безымянной героини портретов.
Девятиэтажный дом красного кирпича напротив Главпочтампта, где с 1920-го года были мастерские преподавателей ВХУТЕМАСа (студенческое общежитие располагалось в соседнем доме) был для Москвы примерно тем же, чем "Дом искусств" (ДИСК) в Петрограде, открытый в 1919 году на Мойке, 59. О нем вполне можно было бы повторить то, что Ходасевич написал о ДИСКе: "Весь он казался кораблем, идущим сквозь мрак, метель и ненастье". Но если на борту питерского корабля оказалось очень много героев Серебряного века, включая Николая Гумилева, Ирину Одоевцеву, самого Ходасевича, и хранителей прошлого, как, например, князь С.А.Ухтомский, работавший именно хранителем в Музее Александра III и расстрелянный вместе с Гумилевым, то дом-корабль ВХУТЕМАСа, был скорее приютом авангардистов. Среди обитателей "высотки" на Мясницкой в 1920-е годы, кроме Родченко, были и поэт-футурист Алексей Крученых, композитор Дмитрий Шостакович, "кубистка" Надежда Удальцова и ее муж, художник Александр Древин, расстрелянный в эпоху сталинского террора, художники "Бубнового валета" Петр Кончаловский, Илья Машкова, Роберт Фальк… Но здесь же жили с семьями и профессор ВХУТЕМАСа Владимир Андреевич Фаворский, и Абрам Архипов, потом уехавший в Париж… Мастерскую Архипова после его отъезда отдали Роберту Фальку, тогда декану ВХУТЕМАСа.