Пакет санкций для отдельных секторов экономики и компаний со стороны Евросоюза, США и ряда других стран был постепенно введен в мае - августе 2014 года, через несколько месяцев после первых персональных санкций. Основная часть секторальных ограничений вступил в силу с 1 августа. Так, для крупнейших российских госбанков (фактически - половина активов всего банковского сектора) закрылись многие внешние рынки капитала, они потеряли возможность брать дешевые кредиты в ряде западных стран. Инвесторам было запрещено прямо или косвенно приобретать, продавать, предоставлять брокерские услуги или помощь в выпуске с акциями, облигациями крупнейших российских банков со сроком обращения более 30 дней. Тогда основные потребности банков в фондировании были удовлетворены с помощью ЦБ. Кроме того, в том же году правительство приняло решение о докапитализации ряда банков.
Тогда же в нефтегазовом секторе, помимо персональных санкций для некоторых компаний, был запрещен экспорт в Россию высокотехнологичного оборудования, а в оборонном секторе были введены ограничения на новые контракты по вооружениям.
Эти ограничения совпали по времени с началом снижения цен на нефть, от экспорта которой зависят бюджет и экономика России. Если в июне 2014 года баррель нефти марки Brent стоил выше 110 долларов, то к концу того же года - уже в два раза меньше. За 2015 год цены упали еще примерно на треть. Нижней с начала падения цен точкой стоимости барреля Brent стало начало 2016 года, когда он опустился ниже 28 долларов. Позже ситуация начала выправляться, и стоимость нефти снова превысила 50 долларов. Это падение цен было вызвано превышением предложения сырья в мире над спросом на него.
Первый год действия санкций вместе с упавшими ценами на нефть стоил российской экономике около полутора процентных пунктов ВВП, считает руководитель направления "Финансы и экономика" Института современного развития Никита Масленников. Если в 2014 году российская экономика еще росла на 0,6 процента, то в 2015 году - уже упала на 3,7 процента. "Позже совокупный эффект от нефти и санкций начал спадать. В 2016 году он был уже в два раза слабее", - говорит Масленников. Однако санкции спровоцировали начало кризиса в 2014 году лишь отчасти - явное замедление экономики было видно еще по итогам 2013 года, добавляет он.
Но в целом санкции все равно продолжают тормозить развитие российского финансового сектора, признает эксперт. "У бизнеса появляется понимание, что ограничения - это, скорее всего, всерьез и надолго. Но "послевкусие" этих трех лет в том, что надо как-то двигаться вперед и с палками в колесах", - считает Масленников.
Что касается "нефтянки", то одна из основных ее потерь за последние три года - это кооперация с международными компаниями и заморозка совместных проектов, говорит руководитель нефтегазовой практики KPMG Антон Усов. "С другой стороны, финансовое и операционное положение нефтегазовых компаний можно назвать хорошим, это поспособствовала и девальвация рубля", - добавляет он. При этом Усов признает, что без санкций работа сектора могла бы быть и эффективнее - возможно, за счет технологий, от экспорта которых Россия сейчас во многом отрезана.
Но сектор все равно приспособился к внешним ограничениям, считает аналитик. "Даже если санкции будут продлеваться, то беспокоить производителей будут в первую очередь не они, а цены на нефть и стабильность системы налогообложения. А если будут вводиться новые месторождения, то и показатели добычи останутся высокими", - говорит Усов.
По мнению Никиты Масленникова, позитивным эффектом от санкций (и от ответных мер России, запретивших ввоз ряда продовольственных товаров) можно считать сдвиг с места в импортозамещении. "Некоторые российские производители почувствовали, что можно работать и на внутренний, и на зарубежный рынок. Поэтому по итогам 2017 года вполне можно ожидать усиления несырьевого экспорта", - полагает он. Но основная работа по импортозамещению еще впереди из-за длинных инвестиционных циклов в том же сельском хозяйстве, уточняет Масленников.
При этом в любом случае и Россия, и страны, которые ввели санкции, терпят обоюдные убытки, говорит эксперт. В том числе и внешние ограничения спровоцировали скачки валютного курса, что испытали на себе кошельки практически всего населения, добавляет Масленников. Однако он не ожидает шагов по отмене или непосредственно отмены санкций как минимум до конца года. В случае с Евросоюзом Масленников объясняет это стартовавшим циклом выборов в ключевых странах Старого Света, а в случае с США - общей неопределенностью по дальнейшим действиям нового президента Дональда Трампа. Потенциально, по оценке эксперта, отмена санкций могла бы добавить к годовому ВВП России до одного процентного пункта.