...И вот приехал как-то в Москву знаменитый Поль Мориа со своим оркестром, и все захотели, конечно, чтобы в его исполнении звучали, как тогда говорили, "мелодии советских композиторов". Композиторы показывали мелодии. Композиторы были замечательные, и мелодии чудесные, но Мориа выбрал "Под музыку Вивальди" Берковского и Никитина. И стала эта для гитары написанная музыка звучать в оркестровке самого Мориа!
Он вообще был странным композитором, Виктор Семенович Берковский. Давным давно, во времена глубокой советской власти, я ездил на слеты самодеятельной песни. Что это такое, кто не в курсе. Это когда люди брали гитары и палатки, ехали куда-нибудь на подмосковную природу и пели что хотели. Что хотели, понимаете? Невероятная для советской власти история! Я тогда был мальчишкой, а Виктор Семенович - уже живым классиком. Он пел свои песни, все время извиняясь, что плохо играет на гитаре. Ему с удовольствием подыгрывали те, кто играл хорошо.
Уже через много лет мы подружились, и я не раз слышал сетования Виктора Семеновича на то, что он плохо знает нотную грамоту. Нормально, да? Композитор, который плохо знает ноты и не очень хорошо играет на инструменте! А не важно все это. Потому что Берковский был уникальным мелодистом. Он брал замечательные стихи, находил в воздухе летящие мелодии и соединял. И получалась "Гренада". Или "На далекой Амазонке". Или "Лошади в океане". Или "Спляшем, Пэгги, спляшем!" или "Колечко" - песня, которая так здорово была спета Полиной Агуреевой в фильме "Исаев". Вместе с Никитиным Берковский написал музыку к сказке "Али-Баба и 40 песен персидского базара", которую написал Смехов. Знаменитый диск вышел в 1979 году. Но до сих пор эту историю играют в разных театрах. А всего более 200 песен у него, не изволите ли? Про многие люди даже не знают, что их написал Берковский, но поют. Думаю, и будут петь, потому что красивая мелодия и хорошие стихи - вот и все, что надо, чтобы песню хотелось петь и слушать. Получается так, правда, мало у кого.
Много лет зная Виктора Семеновича, я никогда не слышал, чтобы о нем кто-нибудь сказал плохие, неуважительные слова. Мне всегда казалось, что фразу "хороший человек - это не профессия" придумали плохие люди. Берковский был, безусловно, хорошим человеком, и не случайно именно он художественно руководил проектом "Песни нашего века": классика авторской песни звучала в исполнении лучших бардов.
Проект возник в конце прошлого века, и уже тогда говорили, что авторская песня умерла. А они собирали огромные залы и у нас в стране, и за границей. Помню, как Берковский с гордостью рассказывал, что первый диск "Песни нашего века" обошел по продажам диск эстрадной звезды. Он очень серьезно относился к этому проекту. Однажды я пригласил Виктора Семеновича на свой спектакль, после чего он попросил меня порепетировать с одной очень хорошей певицей, потому что ему казалось, что песню надо не спеть, а сыграть. Ослушаться Берковского было невозможно, хотя певица все прекрасно делала и без меня. Но серьезность подхода к делу была именно такая. Странное словосочетание "авторская песня"... Разве может быть еще какая-нибудь песня, кроме авторской? И при этом - справедливое. Эстрадная песня в массе своей всегда отличалась "лица общим выражением" с некоторыми исключениями. А вот Окуджаву с Визбором на спутаешь, так же как сегодня (никого ни с кем не сравниваю) Митяева с Третьяковым.
У Берковского, безусловно, - свой голос. И была еще своя, абсолютно не композиторская жизнь ученого и педагога.
Его гроб стоял в Московском институте стали и сплавов, в котором он преподавал десятки лет. На панихиде я узнал, что он был крупным ученым, автором научных книг, профессором, воспитавшим десятки учеников.
Сам Виктор Семенович никогда об этом не рассказывал. Он вообще хвастаться не любил никогда ничем. Один раз, правда, за "рюмкой чая" практически спел оду прокатному стану, обещал меня свозить к себе на родину, в Запорожье, - показать, что это такое. Потому что человек, не видевший прокатный стан, не видел в жизни красоты. Так и сказал.
Кстати, в Запорожье, на доме, где жил Берковский, установлена мемориальная доска, потому что он - классик.
Берковский умер более десяти лет назад. Это была долгая коварная болезнь, которая брала человека мучительным приступом. Болели ноги, на операционном столе ему лечили колени... Но, прихрамывая, он выходил на сцену, освещая зал своей обаятельной улыбкой, как бы говоря всем: "Все хорошо. Сейчас песни прозвучат, и даже тем, кому грустно, захочется жить".
Больше десяти лет... Что оставил нам Берковский?
Тем, кто его знал и любил (а с ним было так: если знал, то почти наверняка любил), - ощущение надежного, очень интеллигентного и мудрого человека. Это ощущение меркнет, конечно. Но не исчезает. И теперь уже не исчезнет, наверное, никогда.
А всем остальным? Песни? Да. Это безусловно. Но, по-моему, главное - это отношение к искусству как к исповеди, которая может помочь другим. Понимаете? Песни Берковского абсолютно искренни, исповедальны и при этом абсолютно добры. Они всегда несут свет. И если кому-то кажется, что это просто красивая метафора, - найдите эти песни, сейчас это нетрудно, и убедитесь сами.