В Подмосковье испытали скафандр для проекта SolarStratos

- Время - ноль! - объявил старший инженер НПП "Звезда" Андрей Черкасов. И на правах руководителя отдал подряд несколько команд: "Начать подъем на высоту 25 километров со скоростью 2 метра в секунду", "Включить холодильную установку", "Начать охлаждение барокамеры до температуры минус 50".

В тот день в подмосковном поселке Томилино, где находится известная не только в России фирма "Звезда", проводили испытания скафандра для интернационального проекта SolarStratos.

Что это за проект и какие цели преследует, рассказал накануне в Москве пилот-исследователь - гражданин Швейцарии Рафаэль Домжан. Несколько лет назад он и его соратники заявили о себе кругосветным плаванием на тримаране под "солнечными парусами". Теперь, исповедуя тот же принцип only Solar, команда энтузиастов решила штурмовать стратосферу - подняться на 25 километров в самолете на солнечных батареях.

При конструировании и строительстве самолета, которому предстоит взобраться на 25 километров за счет солнечного света, старались использовать облегченные материалы. У прототипа, что уже создан, вес всего 450 килограммов. По упрощенной схеме сделана и кабина - над головой у летчика лишь прозрачный фонарь для защиты от набегающего потока.

А если кабина пилота не герметична, ему на все время полета потребуется скафандр с автономной системой жизнеобеспечения - как у космонавтов. Где такие делают? В России - на НПП "Звезда". Именно тут были созданы скафандры для Юрия Гагарина и Алексея Леонова - первых землян на космической орбите и в открытом космосе.

На предприятии, которое с недавних пор носит имя своего легендарного директора Гая Северина, без колебаний пошли на сотрудничество с командой SolarStratos. А нынешний генеральный директор и главный конструктор "Звезды" Сергей Поздняков во время совместной с Рафаэлем Домжаном презентации дал понять, что в рамках задуманной экспедиции предстоит решить непростые задачи, связанные с жизнеобеспечением пилота.

Ведь высоты более 5-6 тысяч метров над уровнем моря опасны тем, что человеку неподготовленному становится трудно дышать. С восьми километров начинается критическая зона: без кислородной маски можно продержаться не более 3 минут. А на шестнадцати и выше, если человека не защитить, смерть наступает через 3 секунды. После 19-20 километров давление падает настолько, что вода закипает при 37 градусах, а у людей вздуваются подкожные ткани...

Снаряжение для летчиков, работающих на высотах 10-14 тысяч метров, рассчитано на кратковременные нештатные ситуации. Например, чтобы в случае разгерметизации снизиться до безопасной высоты, это несколько минут. А тут экстремальный режим для пилота будет продолжаться как минимум 5-6 часов. Такова особенность одномоторного планера SolarStratos с большим размахом крыльев: он медленно набирает высоту и не допускает экстренного снижения.

Чтобы гарантировать дееспособность пилота в экстремальном полете, за основу был взят аварийно-спасательный скафандр типа "Сокол" - в таких космонавты находятся во время старта и выведения на орбиту, при стыковках и расстыковках с МКС и во время спуска на Землю. С относительно легким и гибким костюмом удалось соединить систему регенерации и жизнеобеспечения от тяжелых скафандров типа "Орлан", которые используются для выхода в открытый космос.

Именно в таком облачении, которое заранее подогнали под рост и вес Рафаэля Домжана, его усадили в термобарокамеру ТБК-8 и стали "поднимать" в стратосферу. Две первые буквы в названии установки указывают на то, что в ней создаются температура и давление, как в реальном полете. А пилот, на 6 часов запертый внутри, ни лютого холода, ни разряженной атмосферы с катастрофической нехваткой кислорода почувствовать не должен, так как будет подключен к автономной системе жизнеобеспечения.

Как только барокамеру задраили, внимание специалистов и всех присутствующих прикипело к мониторам и датчикам. Первые двадцать минут, пока десятки глаз за всем пристально наблюдали, и последующие два часа, когда у мониторов остались исключительно специалисты, все шло по плану. А потом, как доложил на разборе начальник испытательного комплекса Геннадий Щавелев, случилось непредвиденное. На высоте примерно 16-17 километров, когда температура в барокамере была уже минус 50, перестал работать электроподогрев стельки под правой стопой. Десять - пятнадцать минут без подогрева, и нога у пилота стала замерзать. Набор высоты пришлось остановить и перевести барокамеру в режим снижения.

Открывали ТБК-8 в нашем присутствии. Рафаэль, когда поднялся из пилотского кресла, не выглядел уставшим, скорее - немного смущенным. Потому что догадывался: он сам, перемещая палку-штатив с камерой ГоуПро, повредил разъем электропитания на правой ноге...

- В деле, которым мы занимаемся - безопасность человека в экстремальных условиях, не может быть мелочей, - подвел итог генеральный директор Сергей Поздняков. - Но из любой ситуации надо извлекать пользу. Как испытатель Рафаэль сегодня понял, что такое минус 50 без подогрева. А для нас самих очевидно, что разъемы, которые используются в системе, требуют дополнительной фиксации. Об этом мы позаботимся. Но в том, что скафандр и вся схема жизнеобеспечения гарантируют безопасный подъем на 25 километров с последующим возвращением, мы на сто процентов уверены. Но еще один как минимум тест надо провести - чтобы такая же уверенность была у пилота и его команды.