Исаак Иосифович! После завершения укрупнения школ в столице прошло уже больше трех лет. Вокруг этого тогда было сломано немало копий. Можно сейчас подвести итоги, какой экономический эффект от этого получила Москва?
Исаак Калина: Хочу сразу сказать, что в процессе объединения школ в комплексы мы решали главным образом образовательные и педагогические задачи, а экономические не ставились вообще. Вот уже семь лет город финансирует школы по единственному параметру - количеству учеников. Это значит, что расходы на систему образования города совершенно не зависят от того, сколько в Москве школ. Если же говорить об экономическом эффекте укрупнения, то следует задаться вопросом: для кого? Для коллективов школ этот эффект оказался очень высоким. Если в 2010 году расходы на административно-управленческий аппарат составляли 20 процентов фонда оплаты труда, то сейчас они не превышают 4 процентов. Произошло перераспределение бюджетных денег от школьных администраторов и нас, чиновников, к педагогам, работающим с детьми, что чрезвычайно важно. Во многом благодаря этому в столице все последние семь лет растут зарплаты учителей. Первые два года - в 2011-2012-м - они повышались в основном за счет увеличения финансирования городом отрасли примерно на 60 процентов. А дальше школа стала сама экономически эффективной. Ее руководители, учителя понимают, что выделенных денег у них никто не отберет, но и лишнего по сравнению с другими не дадут. Значит, надо экономнее и эффективнее работать самим. Что и делается. Еще один пример: при том, что тарифы ЖКХ за последние семь лет выросли почти на 70 процентов, коммунальные расходы на ученика в городе за это время на 5 процентов снизились. Сэкономленные деньги тратятся на оснащение учебного процесса и вкладываются в педагогов, от которых и зависит качество обучения школьников.
И какая же теперь средняя зарплата учителя?
Исаак Калина: Нас больше интересует то, что в математике называется децильный коэффициент. Это отношение средней зарплаты 10% самых высокооплачиваемых к 10% самых низкооплачиваемых работников. Более того, мы даже формулу зарплаты директора соотносим не со средней зарплатой по школе, а со средней зарплатой 50% наименее оплачиваемых педагогических работников его школы. Дифференциация в зарплатах, конечно, нужна, если мы хотим движения вперед, но, как гласит физика, если разность потенциалов превышает сопротивление цепи, то наступает короткое замыкание. Поэтому важно, чтобы эта разница не вызывала сильное социальное напряжение.
И сегодня дифференциация в зарплатах стала гораздо меньше. Мы добились в 2017 году того, что подавляющее большинство штатных учителей, работающих на полную ставку, получает не менее 64 тыс. рублей в месяц. В 2018 году перед директорами поставлена задача повысить этот показатель не менее чем до 68 тыс. рублей.
Если же говорить о средней зарплате учителя, то в 2017 году она составила 86 тысяч рублей, в первом квартале 2018-го - порядка 89 тысяч. При этом нельзя забывать о том, что на первый квартал приходится и 23 февраля, и 8 марта, производятся выплаты премий к праздникам, так что вряд ли можно считать первый квартал сильно показательным. Но напомню: в 2010 году средняя зарплата столичного учителя была 39 тысяч.
В эту цифру входят заработные платы директоров школ?
Исаак Калина: Ни зарплата директоров, ни наша, чиновников департамента образования, к подсчету средней учительской не имеют никакого отношения.
И сколько получают директора?
Исаак Калина: Средняя зарплата директора больше средней зарплаты учителя примерно в три раза. При этом формулу, по которой оплачивается труд директора московской школы, может посмотреть любой интересующийся - она размещена на сайте "Школа большого города" (school.moscow).
В свое время в Москве был дефицит учителей. А сейчас?
Исаак Калина: Дефицита нет, но вакансии возникают. К счастью для Москвы и несчастью соседних областей, разница у нас в зарплатах такая, что мы вынуждены были даже ввести входную диагностику для учителей, которые хотят переехать в столицу. Учителю-предметнику, который хочет работать в московской школе, предлагается сдать ЕГЭ, а учителю начальной школы - межпредметную диагностику. Занимаются этим Центр независимых диагностик или Московский центр качества образования.
И как результаты диагностики?
Исаак Калина: Успешно проходят только 30% сдающих.
Конкурируем с сильнейшими
А что выиграли от объединения ученики и их родители?
Исаак Калина: У каждой московской семьи появилась уникальная возможность выбора направления образования, интересующего ребенка. Причем это можно сделать в стенах одной школы, чем могут похвастаться немногие учебные заведения во всем мире. Дело в том, что в комплексах резко увеличилось количество направлений, по которым ученик может учиться. Если речь идет о профильном образовании, он может выбирать между углубленным изучением математики, литературы, экономики, иностранного языка... Предпрофессиональное образование - это кадетские, медицинские, инженерные и академические классы. Дополнительное образование позволяет развивать творческие наклонности ребенка: учиться петь, танцевать, рисовать и т.д. И такой широкий выбор есть по всей Москве. Если в 2010 году в городе был всего 1% школ, имеющих более трех разных профилей, то теперь школ, у которых их меньше, просто нет. Многие имеют и четыре, и пять профилей. Почему это важно? К примеру, ребенок пошел в кадетский класс, проучился года два. Потом понял, что хочет быть инженером, но не военным. Перейти в другой - инженерный - класс для него в своей же школе ничего не стоит, а если бы это было узкоспециализированное учреждение, то стало бы проблемой. В этом и состоит главный социально-педагогический эффект объединения школ, который еще только-только проявляется.
Вы упомянули дополнительное образование. Да, в большинстве школ действительно есть и драмкружок, и китайского языка, и многие другие. Но часто большинство занятий предлагаются на платной основе. Есть ли какой-то минимум допзанятий, которые проводятся бесплатно? И вообще, соотношение между платным и бесплатным дополнительным образованием каким-то документом регулируется или это все отдано на откуп директору школы?
Исаак Калина: Такой документ есть - это указ президента России, в котором четко сказано: 75% детей должны быть охвачены дополнительным образованием. Не менее половины из этого количества обязаны быть на бюджетной основе. У нас в Москве за счет денег города оплачивается примерно 76% дополнительных занятий, и только за оставшиеся 24% платят сами родители. Но я замечу: московские папы и мамы денег на своих детей не жалеют и платят гораздо большие суммы не государственным учреждениям, а частным - за разные кружки, мастер-классы и т.д. То есть платежеспособный спрос московских родителей на развивающие услуги сегодня намного выше предложения государственной школы. И это при том, что у нас огромный имущественный комплекс, великолепная материальная база. Наверное, при таких условиях школы должны выигрывать у частных организаций, а мы, увы, пока проигрываем…
Вы ставите перед собой цель выиграть это состязание?
Исаак Калина: В будущем, возможно. Сейчас стоят более важные задачи. Прежде всего обеспечить высочайшее качество общего образования, получение более высоких результатов на ЕГЭ, олимпиадах… Напомню, до 2009 года у Москвы было уникальное положение. Она еще не участвовала в массовом порядке в сдаче ЕГЭ. Признаем положа руку на сердце: в столице, где сотни вузов, гораздо проще было найти декана, который мог помочь вашему ребенку стать студентом. Он мог оказаться вашим соседом по лестничной клетке или на даче… Можно было выйти на такого человека и по объявлению "готовлю по математике для поступления", и дальше указывался конкретный вуз. Так что понятно, почему московское сообщество - и профессиональное, и родительское, не очень-то радовалось перспективе введения единого госэкзамена.
И действительно, после введения ЕГЭ зачисление московских выпускников в престижные столичные вузы на бюджетные места резко упало. Они стали проигрывать сильнейшим выпускникам из регионов. В Москву же едут сильнейшие со всей России! Это стало серьезным ударом по бюджету московских семей - им же оставались только внебюджетные места, которые надо было оплачивать.
Что произошло за минувшие семь лет благодаря изменениям, о которых мы сейчас говорим? Количество ребят, которые набирают на ЕГЭ 250 баллов - конкурентную цифру для поступления в ведущие вузы на хорошие специальности, - в Москве выросло с 1,6 тыс. в 2010 году до 7,5 тыс. в 2017-м. Выросло и количество победителей олимпиад, имеющих право поступать на бюджетные места без экзаменов, с 278 до 817. В этом году, думаю, их будет еще больше.
Доля поступивших в вузы на бюджетные места выросла?
Исаак Калина: Да, в МФТИ, например, с 7 до 25%, первом меде - с 10 до 30%. Это в самых ведущих вузах страны! То есть московские выпускники стали конкурентоспособны с сильнейшими выпускниками со всей России.
Наступил май, впереди сдача ЕГЭ. В них ожидаются какие-нибудь изменения?
Исаак Калина: Порядок сдачи ЕГЭ определяется на федеральном уровне, и, насколько мне известно, нового не предвидится. В последние годы добавилось только сочинение как допуск к сдаче единых государственных экзаменов в 11-м классе. Но москвичи к этому были готовы, так как с инициативой писать такое сочинение Москва выступила еще в 2014-м году. Известно и то, что математика разделилась на базовую и профильную. Спасибо мэру Москвы, который выступил с ходатайством разрешить нашим ребятам сдавать базовую математику в 10-м классе - это разгружает им 11-й класс, когда экзаменов много. В этом году, например, выйдут на сдачу базового уровня 18 тысяч школьников.
Правда ли, что все больше выпускников выбирают сдачу ЕГЭ по точным наукам?
Исаак Калина: Это действительно так, но мне, как учителю математики, хотелось бы, чтобы доля ребят, сдающих экзамен по физике, информатике, химии, росла еще быстрее. Приятно и другое: серьезно выросли результаты сдачи этих предметов. Я думаю, произошло это в основном за счет того, что сдают их выпускники инженерных и медицинских классов. Им ведь приходится держать еще предпрофессиональный экзамен, который принимает уже не школа, а вуз и предприятие в лице межвузовской фирменной комиссии. Многие московские вузы за успешню сдачу предпрофессионального экзамена добровольно начисляют 10 дополнительных баллов к ЕГЭ. Больше они пока просто не имеют права, хотя совет ректоров выступает за увеличение поощрения. Такое предложение внес на встрече с президентом и наш "Учитель года" Иван Смирнов и встретил поддержку.
Мы подошли к разговору о так называемом предпрофессиональном образовании. Насколько востребованы такие классы?
Исаак Калина: Желающих учиться в них очень много. Не хочется, чтобы эти классы стали профанацией с громким названием, где внутри ничего нет. Мы понимаем, что каждый предпрофессиональный класс способен дать нужный результат только при тройственном союзе: школа-вуз-предприятие. Школа должна иметь подготовленных педагогов и необходимое оборудование - на его приобретение правительством Москвы выделены необходимые средства. Вузы тоже заинтересованы в таких классах. Например, мединститутам интересно иметь дело не просто с выпускниками, у которых пятерка по химии и биологии, а с абитуриентами, которые много раз уже бывали в клинике. То есть уже окунулись в профессию. У таких ребят меньше вероятность, что курсу ко второму они сообразят, что медицина - не для них. В результате и сами не потеряют два года, и здравоохранение не получит врача, которому не нужны пациенты. У клиник своя выгода: к ним придет выпускник с практическими навыками - департамент здравоохранения подбирает нам лечебные учреждения, которые охотно принимают учащихся медклассов. Нет проблем и с научными организациями для академических классов.
Трудности есть пока лишь с высокотехнологичными предприятиями. Среди них не так много готовых допустить на свою территорию учащихся инженерных классов. Но департамент науки, промышленной политики и предпринимательства тоже старается нам помочь, и, надеюсь, постепенно база для сотрудничества со школами расширится.
Сколько ребят из предпрофессиональных классов поступают учиться по специальности? Есть такая статистика?
Исаак Калина: Порядка 70% поступают. Согласитесь, 30% передумавших - тоже важный результат. Я всегда говорю, что предпрофессиональные классы нужны для того, чтобы ученик как можно раньше ошибся и понял свою ошибку. Ошибки в школе жизнь прощает, а во взрослой жизни - уже нет.
Урок для всех
Запуская проект "Электронной школы", в столице обещали разработчикам контента выплачивать бонусы. Причем не важно, кто автор. Выплачиваете?
Исаак Калина: Да, уже около 200 учителей получили грант за разработку электронных сценариев урока. Каждый грант - 100 тысяч рублей. А учительница математики из школы 1571, кстати, мать троих детей, получила уже три гранта. Но я замечу: гранты присуждаются не просто за разработку сценария, а тем авторам, чьими сценариями воспользовалось больше учителей при проведении своего урока. Не обязательно, чтобы они взяли его полностью, могут использовать и отдельные элементы. Департамент информационных технологий со своей стороны выплачивает гранты за технически более сложные ресурсы. Учителя этим занимаются реже, больше все-таки непосредственно разработчики электронных ресурсов.
Где можно увидеть все эти наработки?
Исаак Калина: На mos.ru в разделе МЭШ и на сайте "Школа большого города".
Столичные школы в полной мере могут воспользоваться продуктами МЭШ? Оборудования у них для этого достаточно?
Исаак Калина: Первую крупную поставку компьютерного оборудования наши образовательные комплексы получили по распоряжению мэра в 2012 и 2013 годах. Интерактивные доски, ноутбуки для учителей… Они и сейчас в рабочем состоянии. Но, с одной стороны, за прошедшие годы серьезно вырос контент наших школ, а с другой - техника начала уже морально устаревать. Поэтому город закупает и новое, причем уже следующего поколения. Современная классная доска представляет собой, по сути, очень большой планшет с полноценным выходом в Интернет с огромным изображением, видным с любой парты. Педагоги получают новые ноутбуки. Половина школ уже оснащены новым оборудованием, до конца 2018 года получит его и вторая половина.
Поставками у нас занимается департамент информационных технологий. Это важно, так как все, на чем учатся сегодня наши дети, должно интегрироваться с тем, на чем работают врачи, библиотеки, все городское хозяйство: в Москве проводится единая политика информационного общества и отдельные проекты становятся частью "Умного города".
Экономить на классных руководителях преступно
Безопасность школ обеспечивается тоже с помощью цифрового оборудования?
Исаак Калина: Только частично. В зданиях образовательных комплексов установлены более 40 тысяч тысяч видеокамер, из которых 17 тысяч подключены к единой городской системе видеонаблюдения. У ЧОПов появились очень серьезные группы поддержки, которые в любую секунду готовы, если, не дай бог, потребуется, приехать на место ЧП с оружием. Полностью изменилось и отношение охранных структур, работающих в школах. Мы добились этого с помощью созданного в городе межведомственного совета по комплексной безопасности, в который вошли представители городского департамента региональной безопасности, представители МВД, а теперь еще и Росгвардии. В итоге появился очень жесткий стандарт охранника, работающего в школе. Он совсем другой, чем у человека, охраняющего, скажем, магазин. То есть вопрос защиты внешнего контура школы оказался решаемым.
А вот обеспечить внутреннюю безопасность школы оказалось гораздо сложнее. Здесь многое зависит, на мой взгляд, от работы классных руководителей. Уверен: именно классный руководитель и есть тот человек, та точка входа в школу, тот портал для любого ребенка. И если этот портал настроен дружественно, то это способно еще на входе снять у него любое напряжение. Но для этого у классного руководителя должно быть и время, и желание. Вряд ли они будут, если за классное руководство будут платить по 1 тысяче рублей, как это и происходит в некоторых регионах, если верить СМИ. Не понимаю директоров, которые экономят на классном руководстве. Это очень опасная экономия. В Москве классным руководителям во многих шклах доплачивают по 13 тысяч рублей. Игначе трудно надеяться, что они будут стремиться быть не просто хорошими педагогами, но и знать каждого своего ученика. И будь в школе еще 10 психологов, ситуация более безопасной не станет.
А в современной московской школе директор может уволить плохого учителя?
Исаак Калина: Плохой директор - не сможет, хороший - сможет. Причем вполне законно, в ходе аттестации занимаемой должности. Это компетенция школы.
Есть и другая проблема: авторитет учителя сейчас зачастую ниже, чем во времена, когда учились родители и бабушки и дедушки нынешних учеников… Это мешает им в решении проблем ребенка.
Исаак Калина: Я бы выразился иначе: у родителей школьников сейчас просто нет пиетета перед учителем. Это объяснимо. Лет 50 тому назад уровень образования учителя был примерно на два порядка выше уровня среднего родителя. Сегодня - другая картина, особенно в Москве, - на каждого ребенка приходится минимум три диплома его родителей, бабушек и дедушек о высшем образовании. Да еще нередко и степень доктора наук, хотя кандидаты наук среди молодых педагогов сейчас тоже появляются. Тем не менее большой разницы в уровне образования нет. Нет преимущества и в информированности учителя, поэтому никто не смотрит на него снизу вверх. Нам, учителям, к этому пора привыкнуть и строить взаимоотношения на другой основе. А родители должны понять, что самый лучший в мире учитель не заменит их в воспитании ребенка. Он только партнер папам и мамам, но никак не замена. И если кто-то хочет назначить ответственным за поведение своего ребенка учителя или классного руководителя, это ошибка. Как ошибка и то, что учитель вместо работы с конкретным учеником пытается рассказать родителям, каким должен быть их ребенок.
В школах есть родительские советы. Они помогают решать возникающие проблемы?
Исаак Калина: Помогают управляющие советы, в которые входят и родители, и учителя, и ученики-старшеклассники. Дело в том, что не существует решения проблемы, которое абсолютно одинаково удовлетворит все стороны. Лучший выход - решение на управляющем совете, который является интегратором интересов всех участников образовательного процесса.
Во что играют наши дети
По результатам международного исследования PIRLS московские четвероклассники признаны самыми начитанными. И это удивительно: со стороны кажется, что наши дети сейчас вообще ничего не читают. Больше играют в разные игры на планшетах и смартфонах. Кого же они в таком случае обогнали?
Исаак Калина: Не просто обогнали, а заняли первое место среди мегаполисов 70 стран мира. Причем, с большим отрывом от своих сверстников в Сингапуре, Гонконге, Ирландии, Финляндии, Норвегии, Англии и других. И проявили они себя не просто в умении складывать буквы в слова, а в понимании текста, его интерпретации. Спрашиваете, откуда в них это? В Москве качественное и дошкольное, и начальное образование. Огромнейший вклад внесли и родители, и бабушки с дедушками - те, которые сами читают и с детьми и с внуками. А тем, кто критикует младшее поколение, я бы посоветовал не делать этого. Наши дети и внуки просто другие. И в этом большое счастье.
Если бы они были точно такими же, как мы, это означало, что мир замер, застыл, замерз. А я не хочу, чтобы мой образ или ваш стали окончательным образом человека в мире. Уверен: наши дети и внуки пойдут дальше нас. А иногда не нравятся они нам потому, что часто мы не понимаем, что и зачем они читают, изучают, делают. Нас это напрягает. Как и то, что они перестали нас считать самыми большими авторитетами в их жизни. Внуки - их это касается даже больше, чем наших детей, - первое поколение, которое живет в мире, напрочь отличающемся от мира, не только в котором жили мы, но и их родители. И нравится ли нам с вами или не нравится, но нам нужно научиться понимать, знать, принимать, уметь жить в их мире. Более того, уметь учиться у них.
Вы учитесь у внуков и учеников?
Исаак Калина: Конечно.Признаюсь, всему, что я умею делать с компьютером, я обязан сначала детям, а теперь уже и внукам. А еще, наверное, учусь спокойствию, их чувству внутреннего достоинства. Они больше нас уверены в том, что их жизнь зависит от них самих, а не от внешних обстоятельств. Наша жизнь была очень серьезно детерминирована. Я иногда вспоминаю год службы в армии. Единственный год в моей жизни, когда за меня все было расписано и ни о чем думать не надо было. Во сколько встать, лечь спать, обедать. А дети и внуки привыкли сами организовывать свою жизнь.
О правовых аспектах образования эксперты "РГ" рассказывают в рубрике "Юрконсультация"
Приведу еще один пример, который многому меня научил. В 80-е годы, будучи директором школы, как-то увидел, что мои восьмиклассники играют во всякие автоматы. Я ругался на них: вместо того чтобы учить математику или пойти в спортзал, ерундой занимаетесь...
Прошло 20 лет. И вот в 2006 или в 2007 году мне показывают хирургический аппарат "Да Винчи". Если кто видел, все движения хирурга по управлению этим роботом, по сути, те же самые движения с джойстиком, от которых я прогонял учеников двадцать лет назад. Не знаю, каким образом, но они знали, что игра в те автоматы им в жизни пригодится. С той поры я себе сказал: смотри очень внимательно, во что играют дети, они всегда играют в свою мечту. А потом кто-то из них ее обязательно реализует.
Мы часто мечтаем о том, чтобы дети жили в нашей мечте. Это бессмысленно и несбыточно. Дети должны и будут жить в мире своей мечты. Более того, и нам в не таком уж далеком будущем, надеюсь, доведется пожить в мире их мечты. Но к этому надо быть готовыми.
"Деловой завтрак" с Исааком Калиной