Что касается обычных граждан, то они в массе своей задумываются о среде обитания только в экстренных случаях - когда, скажем, появляются необычный запах или дым, или если в их местности собираются разместить какие-либо сомнительные с точки зрения экологической чистоты производства.
Есть, как всегда, довольно инертное большинство, и есть общественные организации и активисты, которые следят за экологической обстановкой и при необходимости бьют обоснованную тревогу. К тому же надо признать, что к властям в этом плане сложилось стойкое недоверие. На памяти многих поколений чиновники то совсем не заботились о защите окружающей среды, то заботились о сохранности природы по "остаточному принципу", а зачастую были настроены скорее скрывать проблемы, нежели вовремя их решать.
Так что независимые экологические организации нужны - на то и щука в реке, чтоб карась не дремал. Однако не все они заслуживают одинакового уважения и доверия. Защита окружающей среды - это огромное поле деятельности, в которую вовлечены в том числе большие политические и экономические интересы и, соответственно, огромные деньги. Было бы наивно думать, что все многочисленные экологические движения и группы исключительно белые и пушистые, и не ставят перед собой иных задач, кроме тех, о которых заявляют открыто.
Как отличить борьбу за окружающую среду от скрытого противодействия развитию инфраструктуры и производства? Что надо сделать, чтобы экология не использовалась как политический механизм протестной активности? Какие изменения необходимо внести в законодательство, чтобы найти баланс между сохранением природы и развитием экономики?
Эти вопросы обсуждались в МИА "Россия сегодня" на "круглом столе" "Протестные экологические акции: кому выгодно?" Был представлен экспертный доклад "Экозащита или эконападение: политические экологи в России и мире". Авторы доклада - политологи Сергей Михеев, Максим Жаров и Игорь Рябов. Кроме них, в дискуссии приняла участие Ирина Гехт, заместитель председателя Комитета Совета Федерации по аграрно-производственной политике и природопользованию.
Авторы доклада приводят впечатляющий список из 47 крупных промышленных проектов, которые в 2009-2017 годах были остановлены в России или оказались в конфликтной ситуации из-за "экологического экстремизма". На примере шести регионов показаны юридические и политические технологии, применяемые для блокирования крупных инфраструктурных проектов.
Авторы ставят проблему в широкий международный контекст. Влиятельные силы на Западе используют активность различных - как глобальных, так и низовых, местных - общественных организаций, оказывающих давление на промышленность и государственные институты развития через инструменты экологического протеста, фактически в качестве инструмента экономической конкуренции. Значительная часть экологических протестов с начала 1990-х годов в России направлена против стратегических отраслей промышленности: горнодобывающей, нефтегазовой, металлургической.
По мнению авторов доклада, многие представители отечественной несистемной оппозиции активно используют экологические протесты для дестабилизации общественно-политической ситуации в российских регионах, а также в целях самопиара.
Под действие Закона "Об иностранных агентах" попали и 29 экологических организаций. Многие из них занимались широким кругом вопросов, связанных "с правом на здоровую окружающую среду": проводили оценку экологического воздействия новых девелоперских проектов, акцентировали внимание общества на коррупции в природоохранной сфере или сигнализировали об авариях и происшествиях в промышленности и атомной отрасли. И тем самым, полагают авторы доклада, напрямую вмешивались в вопросы государственной политики в сфере развития промышленного производства и инфраструктуры.
Ирина Гехт считает, что у нас в стране уже можно говорить о приоритете и даже диктатуре экологической безопасности. Теперь речь идет о формировании компетентной и ответственной экспертной среды и о том, чтобы поставить барьеры распространению недостоверной информации. Сенатор также признала, что некомпетентностью грешат и многие чиновники от экологии.
В докладе на конкретных примерах проанализированы методы действий так называемых "экополитиков". Одним из самых простых способов мобилизации среднего обывателя на протесты стало обращение к проблемам угрозы жизни и здоровья человека.
В этом случае быстрее всего ломается барьер критического осмысления информации, и ситуация переводится в плоскость обостренного эмоционального восприятия любой проблемы. После этого легко подключается политическая составляющая, переводящая эмоциональный протест в русло выступлений против существующих порядков, законов, проектов и, в конечном счете, против действующей власти.
Именно этого зачастую и добиваются организаторы выступлений. Далее, в зависимости от ситуации, объект протеста может быть персонализирован - конкретный орган власти, конкретная компания, конкретный человек. Требования обычно сводятся к двум отрицательным формулам - или "ликвидировать", или "не строить". Варианты конструктивного компромисса чаще всего отрицаются с порога и выдаются за желание властей "обмануть народ".
Сама по себе такая постановка вопроса наводит на мысли о том, что реальные цели таких протестов могут не иметь ничего общего с декларируемой заботой о здоровье людей и охране окружающей среды.
В подобной ситуации главной задачей экологов, общества, предпринимателей и государства авторам доклада видится нахождение такого работающего компромисса, который обеспечивал бы оптимальное разрешение конфликтных ситуаций с выходом на новое качество проработки экономических проектов. Возникновение проблем должно стимулировать поиск правильного решения, а не заводить ситуацию в тупик.
Необходимо, по мнению авторов доклада, последовательно совершенствовать экологическое законодательство, чтобы препятствовать деструктивной практике экопротестов, базу которых составляет политический протест, а не экспертная деятельность в сфере контроля окружающей среды.
Между прочим, авторам доклада представляется непродуманным создание института общественных экологических инспекторов, как предлагает Общественный совет при Федеральной службе по надзору в сфере природопользования. По их мнению, такой общественный институт "дает пищу для роста числа правозащитников в экологической сфере - фактически на средства государства (через систему президентских грантов)".